Глава 3

Я стояла и смотрела на него. Смотрела и не узнавала. И правда, как чужой человек. Неужели это его я вчера утром, всего-то вчера утром, целовала на прощанье, провожая в офис? К нему бежала со всех ног, чтоб сообщить о ребенке.

О ребенке…

Нашем ребенке. Которого больше нет. Которого я не сберегла…

– Почему ты мне не сказала про ребенка, Таня?

– Не была до конца уверена. А вчера вот была у врача… А потом приехала к тебе, чтоб рассказать и застала в постели с любовницей, - я подавилась словами. Замолчала чтоб слезы не звучали в голосе. В принципе напрасно, ведь они предательски покатились из глаз.

– Что ж, может оно и к лучшему…

– К лучшему?
– закричала я.
– Что к лучшему, Саша? Что я потеряла нашего ребенка?

– Так, истерику прекрати, Таня!
– рыкнул Саша.
– Или я сейчас развернусь и уйду. И все через адвокатов будет? Хочешь?

– Что через адвокатов?

– Развод. Я с тобой развожусь, Таня.

Не знаю, как я удержалась на ногах, ведь колени внезапно стали мягкими, как вата. Он со мной разводится. Сообщает это просто так. Обыденно. Как вчера утром сообщал, что будет поздно.

– И предлагаю это сделать максимально экологично. Без судов, которые все равно ни к чему не приведут, - он усмехнулся, - Из твоего у нас только тряпки. И то, их я тебе покупал. В суде это легко докажут.

Может оно и к лучшему. Он так сказал. То, что наш ребенок умер - к лучшему по его мнению. Потому, что если нет детей, то можно развестись “экологичнее”. Без судов.

– Саша, почему? У нас же все было хорошо…

– Хорошо? Что было хорошо, Таня? Истерики твои постоянные? Складки на боках? Ты себя вообще в зеркало когда последний раз видела, м?

– Я думала, что ты меня любишь, Саша…

– Люблю…,- фыркнул он, - Я любил молоденькую, стройную и красивую девчонку, которая не выносит мозг. А не истеричную тетку с толстой задницей, которая даже родить не может…

– Не думала, что ты такой жестокий, - выдавила я.
– Хоть сказать бы мог, Саша.

– Жалко тебя было, понятно?
– скривился он.
– Потому и не выгонял. Но теперь все, хватит. Лика забеременела. И я женюсь на ней. А ты лучшее, что можешь - это не создавать мне дополнительных проблем. И так уже…

Забеременела. У них будет ребенок. У нее и у моего Саши. Будет ребенок… А у меня не будет.

– Какой же ты ублюдок!

– Оставь свое нищебродское воспитание при себе, Таня, - сказал он.
– Ключи от дома отдай.

Шагнув к сумке, я дрожащими руками выудила оттуда связку ключей и вложила в открытую ладонь мужа.

– По разводу - жду тебя в понедельник в девять утра возле ЗАГСа. Если не приедешь - ничего не изменится. Нас все равно разведут через суд. Будешь наяривать - заблочу. В дом не суйся - охрана не пустит. Все, я уехал.

А потом просто ушел. И дверь за собой запер. Тихо и осторожно. Наверное, я до конца жизни запомню этот тихий звук. Отнявший у меня последние силы звук тихо закрывшейся двери больничной палаты.

Соскользнув на пол, я разрыдалась.

Я брела по улице не разбирая дороги. Одолевала слабость. Тянул живот и слегка кружилась голова. Но физический дискомфорт был даже к лучшему. Потому что не будь его, я бы сомневалась, что жива. Что не сдохла там, в этой палате. Дорогой палате частной клиники, в которую привезли жену бизнесмена Александра Борисенко и которая Тане Ильиной не по карману.

Моя банковская карта оказалась заблокирована, а имеющейся налички не хватило чтоб заплатить за пребывание в клинике и купить назначенные врачом препараты. Каким-то чудом в одуревший от горя мозг сумела прийти идея сдать в ломбард украшения с себя. Благо тот находился недалеко от больницы.

За серьги мне дали вполне неплохую сумму. Жаль, обручальные кольца на палец уже не налезали, а ювелиру я их не отнесла увеличить потому, что надеялась суметь похудеть. Они остались в доме ублюдка-Саши. И, может быть, совсем скоро перекочуют на палец к Лике. А что, Саша же очень экономный. От одной “молоденькой и стройной” к другой.

А так бы у меня больше денег было и ублюдку этому хоть какая-то месть.

Ну и ладно.

Холодно. Уже темно. Куда идти? В отель? Да, так и сделаю.

Сев на скамейку, я разблокировала смартфон и поискала более-менее приличный отель. Не привычный дорогой, а просто нормальный. Пора привыкать к другой жизни. Пора? Привыкать к чему-то, адаптироваться - я не хотела. Бороться не хотела. Жить…

Зачем?

Попав номер, я рухнула на кровать. Почти сразу вырубилась и открыла глаза только следующим утром из-за льющегося в окно солнечного света. Он неприятно резал глаза, но встать на ноги чтоб задвинуть шторы не было сил. Сил вообще почти ни на что не было. Только чтоб укрыться с головой и рыдать в подушку. Сколько их может быть этих слез? Когда они уже закончаться? Когда уже станет хоть немного легче? Хоть немного стихнет боль от потери моего малыша… На ее фоне боль от Сашиного предательства так, булавочный укол.