Полгода мы колесили по Европе. Конечно, мне это нравилось, а потом пришла сессия. И я ее завалила. Лекции-то я выучила, но практическую часть завалила. А потом заочка. Я предала себя, свою мечту, побежала за деньгами. Родители поманили, а я поскакала, забыв, кто я на самом деле.

А потом появился Артур. Сейчас я уже понимаю, что нас свели на случку как породистых собак. А тогда мне казалось, что есть хорошая семья с приличным достатком. Хорошая свекровь, она всегда была на моей стороне. Свекор, который умеет решать любые проблемы с помощью мата и несметного количества денег. И их сын. Немного взбалмошный, эгоистичный. Но красивый, хорошо одетый, знающий себе цену. От него балдели все девчонки. А он выбрал меня. Меня и раньше выбирали, но тогда мне казалось, потому что у меня есть папа, его деньги и связи. А здесь семья как будто наравне. Я-то думала, что меня полюбили. А Артур, видимо, решил, что я ему и дальше мешать жить не буду. Лохушка. Просто мне об этом забыли сказать.

– Лин, не бери в голову, - Алинка вытаскивает меня из мыслей. Идем к ним в квартиру.
– Все перемелется, мука будет. Думаю, что ребенок будет счастлив в нормальной, пусть и не супербогатой семье, но где есть уважение. Но в нашей семье, я имею в виду, в родительской, даже намека на это нет. А с Артуром вырастет невротик с дергающимся взглядом. А еще хуже, таким же идиотом, как его биологический папаша.

– Алина, - Севка уже второй раз за день при мне разговаривает, - ты сейчас превращаешься в своего отца. Пусть Лина сама примет решение.

– Да, меня несет. Прости, Лин, ты меня если, что тормози. Здесь ты в безопасности.

Осматриваю их крохотную квартиру. Мы точно, как в Теремке - в тесноте, но не в обиде.

Глава 7. Разговор с мамашей

Наконец-то родственники убрались отсюда. Наливаю немного в невысокий стакан ароматной жидкости. Выпиваю, терпко.

И даже хорошо, что Алинка забрала Линку. И даже лучше, чем если бы это были родители, то ее бы завтра вернули, а тут с сестрой придется еще пободаться. Деться она от меня никуда не денется, а нервотрепки будет меньше. И у меня свобода.

Смотрю на телефон. Мамаша звонит, начнет сейчас талдычить о счастье в мире, благополучии в семье.

Трубку не беру. Сейчас в душ, а потом туса. Зачем проживать жизнь, как тебе не нравится. Жизнь - это драйв, и мне по фига на все закидоны всех баб.

Звонок в дверь. Мамаша не дождалась, когда я отвечу на телефон, приехала тут мне мозги вправлять.

Плетусь к двери, нужно дворецкого себе нанять, что это я сам двери всем открываю.

– Артур, что у вас тут произошло?
– мамаша с красными глазами, желваки ходят ходуном, трясет перед мои лицом руками.

– Ты скоро станешь бабушкой, - говорю спокойно. Не люблю лишнюю суету.
– Возможно, у меня будет двое бебиков. Линка беременная говорит, что от меня. А еще есть Каришка, и она беременная. Двое внуков, мамашенька!

Она в растерянности стоит посреди кухни.

– Артур, ну как ты можешь себя вести? Где твоя жена?
– мать злится. Идет к раковине, включает воду.

– Мам, оставь, я потом в посудомойку запихну. Или домработницу заведу. У меня план на ближайшее время.

Мать поворачивается, ждет, когда я скажу, что-то умное.

– Швейцара завести, домработницу, проститутку.

– Что с тобой стало? Куда делся мой сын? Ты же чудовище!
– верещит, как учительница- практикант на одиннадцатый класс.

– Мать, вы меня с отцом таким воспитали. Ваши плоды.

– Дожилась, ты меня даже мамой перестал называть, - лицо меняется, уголки ее губ ползут вниз, морщины обостряются. Мать словно уменьшается в росте, становится похожей на горбатую старушку.

– Да брось. Ты же знаешь, что я тебя люблю, - иду обнимать мать. Она такая хрупкая, замученная и очень уставшая.

– Артур, - мамаша садится на стул, локтями опирается на стол, голову кладет на руки.
– Не иди по стопам отца. Ни к чему хорошему это не приведет. У вас будет ребенок, твой ребенок.

– Может, у меня будет два бебика, с маленькой разницей. От разных женщин.

– А со второй женщиной как у тебя? Если ты ее любишь, может, ты к ней уходи. Ангелину с ребенком мы не бросим, помогать будем. И я бабушкой буду, - мамаша берет меня за руку. Оказывается, я так давно скучал по ее прикосновениям, я скучаю по ней, как по маме. Отец запретил со мной нянчится, чтобы я не вырос сопляком. Мужика дисциплина и кулак воспитывает.