– Не смей, Макс!

– Мне кажется, я имею право знать, – потерев щеку, чувствую на языке привкус крови. Губа лопнула.

– Не имеешь! Пошел вон отсюда! В свою комнату, Максимилиан! И только попробуй днем куда-то свалить. Посмотрим, как твои соплячки будут вешаться к тебе на шею, если ты останешься без денег и без машины.

– Спокойной ночи, – наклоняюсь и целую ее в лоб.

Мама, тихо всхлипнув, вдыхает запах с моей косухи. Проверяет, нет ли на ней дыма от сигарет. Смешная в своей гиперопеке и переборах с воспитанием.

– Хочу, чтобы ты знала. Я против.

Ухожу наверх в свою комнату. Ей надо остыть и успокоиться, а мне все же принять душ.

Постояв под горячей водой и обработав ссадины, заваливаюсь спать. Мне снится какой-то дебильный калейдоскоп из различных цветов. Голубой, розовый, белый, черный, красный… много красного. Распахиваю глаза и резко сажусь на кровати. Провожу ладонями по лицу, ерошу волосы, стараясь быстрее скинуть с себя неприятное плавающее состояние.

За окном вовсю светит солнце. Слышны голоса со двора. Кручу головой. На тумбочке обнаруживаю свой паспорт и мобильник. Значит мать заходила. Сколько раз просил не вламываться ко мне без стука? Я как бы немножко вырос. В прошлом месяце мы поругались, она взяла из гаража молоток и разнесла мне внутренний замок. Чинить запретила, так что у меня теперь тут проходной двор.

Уже догадываясь, что в паспорте нет ее подарка, решаю заглянуть в мобильник. Десяток пропущенных от Севера, три от Платона, пять от Никиты и еще парочка от девчонки, с которой я расстался на прошлой неделе. Опять оказалось не то… Не зацепила. Ее добавляю в ЧС, захожу в наш чат с пацанами и пишу, что живой. В ответ летят стёбные сообщения и вопросы по поводу вчерашней девчонки.

«Честно? Надеюсь, мы с ней больше никогда не увидимся».

«Да брось, Макс. Это же твой типаж. Любишь экзотику», – издевается Север.

«Иди ты…» – выбираю подходящий стикер и слышу, как отъезжают ворота.

Встаю с кровати, подхожу к окну, отодвигаю занавеску и смотрю, как вчерашний пикап лысой гориллы занимает приличное пространство у маминой любимой клумбы.

«Парни, я позже выйду на связь», – кидаю телефон на кровать и быстро сбегаю вниз по ступенькам.

– Максимка, ты чего босой? – улыбается наша домработница. Она приходит несколько раз в неделю, чтобы навести порядок и приготовить нам немного еды. – А-а-а, – следит за моим взглядом. – Андрей Дмитрич приехал. Серьезный мужик.

Супер! То есть даже она знает, а я нет?

Привалившись к перилам лестницы, наблюдаю, как он заходит в дом и в нашей немаленькой гостиной становится слишком мало места. Его крупная фигура загораживает весь свет, попадающий в комнату через стеклянные двери.

– Привет, – кивает мне.

Молчу. Радушный прием ему оказывает мама, но все прилично. Даже в щечку не целует. На мою разбитую рожу не смотрит. Все еще обижается. Она предлагает ему обед, «Андрей Дмитрич» вежливо отказывается.

– Я был в участке, – сообщает нам. – Проблем точно не будет. Девушка сразу после нас вызвала такси и уехала. Дежурные проследили и сами попросили таксиста, чтобы точно довез до дома, и ее еще кому-нибудь не пришлось спасать. Она, кстати, в неофициальной беседе подтвердила, что вы с другом ей помогли.

– Я должен сказать тебе спасибо? – вскидываю бровь.

– Нет, – пожимает плечами горилла. – Тебя бы часов в десять так и так отпустили. Я просто ускорил этот процесс, чтобы твоя мама спокойно спала.

– Какое благородство, товарищ майор…

Мать взглядом убивает меня, и я решаю не продолжать свою мысль. Она выглядит неважно после бессонной ночи. Сегодня придется побыть паинькой.

– Максим, может, поговорим как мужчина с мужчиной? – предлагает «Андрей Дмитрич». – Я вижу твою реакцию на себя и могу ее понять. Готов обсудить.

– Мать не готова, – пожимаю плечами. – Видимо, не настолько у вас все серьезно, раз она не представила тебя единственному сыну. Сочувствую.

– Макс… – мама цедит сквозь зубы.

– Ушел.

Они тихо переговариваются. Не слушаю, мне по барабану. Мой посыл он понял, и что-то мне подсказывает, что я прав. Раз не представила, значит не уверена. Но это чучело внезапно остается у нас до самого вечера. Я только пару раз вылезаю из комнаты, чтобы взять воды или пожрать. Закопавшись в тетрадях, на время обо всем забываю. К ночи только голова снова начинает болеть, но завтра уже должно пройти.

Собрав все для занятий в рюкзак, лежу на кровати с книгой. В приоткрытое окно прикольно поют неизвестные ночные птички. Тянет сладковатым весенним воздухом, а я вдруг понимаю, что уже минут десять не вижу ни одной буквы. Смотрю на страницу и ничего не могу разобрать. Образ девчонки размылся. Если я увижу ее на улице, скорее всего, не узнаю, но вот ее колготки… Самые ужасные, что я когда-либо видел, не дают мне покоя. Кто вообще носит голубые колготки? Бесят они меня! Бе-сят!!!