Она обняла меня за шею, я крепко прижал ее к себе за талию, и мы (точнее она) запрыгали по сыпучему песку к дороге. Когда мы туда допрыгали, оба взмокли от пота.

– Хорошо еще, что нет дождя, – стараясь восстановить дыхание, сказала Дана. – Было бы труднее.

– Вы не глазливая? – спросил я с тревогой, показывая ей на черную тучу, постепенно закрывающую горизонт и большую часть неба. – Мне это небесное образование не нравится.

– Так давайте скорее найдем машину.

Через мину после того, как мы перебрались по трапу на борт яхты, по палубе и крыше строений на ней застучали крупные капли дождя, а потом пошел просто проливной ливень.

– Та-а-ак! «Скорую» вызывать будем? – спросил я, глядя в открытую дверь рубки.

– Давай подождем немного. Может быть, дождь пройдет… И давай на «ты», – так ведь будет комфортнее общаться. Мне так точно.

Я согласился с предложением и стал разглядывать яхту. Часть в иллюминаторы и окна рубки, ну и саму просторную рубку тоже.

Рубка не была разделена на жилую и командную части.

– Знаешь, сейчас может начаться волнение от сопутствующего ливню ветра, что может быть не безопасно стоящим у причала. Давай отойдем от берега и встанем на рейде.

Дана допрыгала на одной ноге до штурвала, села на стул типа барной стойки и завела мотор.

– Можешь скинуть на палубе швартовочные концы? – прокричала она мне. Приходилось говорить громко из-за шума дождя и начинающегося ветра. – Это такие канаты…

– Я знаю, что это такое, – ответил я и выскочил на палубу.

Начиналась качка. Я добрался до канатов и сбросил их с палубы.

– Ты совсем промок. Скидывай мокрую одежду, а я пока отойду от причала.

Я разделся до трусов, развесил на мебели мокрую одежду и уселся на кожаном диване.

Когда мы вышли в море и встали на якорь, дама заглушила двигатель и допрыгала ко мне ближе.

– Ты вообще промок. Тебя надо согреть, – я и не отказался бы, подумал я про себя. – Вот тебе теплый халат, снимай остатки мокрого белья и залезай в кровать, – она махнула на дверь, ведущую в другой, видимо спальный, отсек.

Когда я так и сделал, когда уже залез под одеяло, Дана приползла, тяжело припадая на поврежденную ногу, но с большим шейкером и стаканами в руках.

– Я тут приготовила нам согревающие напитки, – объяснила она, разливая содержимое шейкера по стаканам. – Пьем. Не пьянствуем, а лечимся, – и первая залила себе в горло напиток.

Я прикоснулся к стакану губами и понял, что в нем слишком градусный напиток для тех целей, которые я стал для себя строить. Крепкий для меня, но подходящий для нее, видимо. И протянул не начатый стакан ей.

– Не, не могу, это алкоголь. Я такое не пью.

Усмехнувшись, дама препроводила содержимое моего стакана внутрь себя. И посмотрела на меня, как мне показалось, заинтересованно.

– Ладно, не пьешь алкоголь, тогда буду греть своего спасителя своим телом, – и полезла под одеяло, а потом и под халат на мне.

Когда она забралась под мой халат, то оказалось, что на ней тоже уже ничего не было одето. Как и на мне под халатом. Не вынимая голову из-под одеяла, она гладила меня по коже ВЕЗДЕ, дышала на горло, слегка щипала губами за мои соски, прижималась всем телом, как только могла делать это, не отрываясь от ласк. Она оседлала меня, чтобы прижаться большей площадью тела.

– Так теплее, – спросила она голосом из-под одеяла.

А зачем шептаться, если мы в море, далеко от людских ушей и глаз. Да еще и заглушаемые шумом дождя и начинающейся бури.

– Не до конца, – ответил я ей и стал двумя руками за таз направлять ее промежность в направлении стоящего столбом члена.

Дана поняла и стала медленно, и мучительно медленно для меня, спускаться своим тазом по моему тазу. Приблизившись половыми губами к головке члена, она стала играть с ним, – то захватывая ее кончик губами, то снова отпуская захват.

Я взвыл и резким движением вверх всадил член в мягкую и мокрую щель партнерши. Дана закричала ответно и скинула одеяло. Теперь она приняла позу настоящей наездницы и поскакала на члене, всё глубже и глубже стараясь засадить его внутрь себя.

– Не сдерживайся, прошу тебя, – почти задыхаясь от скачки закричала она. – Не сдерживайся! В меня можно кончать! Кончай, как только захочешь этого.

Я знал по опыту, что если кончить суть раньше, чем надо именно мне, то семя может просто истечь в партнершу без яркого ощущения освобождения для меня. А если держать его в себе до последней возможности, то временами и с некоторыми партнершами можно достичь невиданного наслаждения от выброса семенной жидкости.