— Эти охотники должны понять, что шансы поймать меня равны нулю. — Крики преследующих стихли. Несмотря на последствия заклинания клинка и продолжительные пытки — не говоря уже о трёх пулевых ранениях — Манро ещё обладал сверхчеловеческой скоростью.

Она сжала кулаки.

— Если что-то случится с моим мужем, я буду вечность тебя ненавидеть.

В голове Манро раздались её последние слова в Квондоме.

«Я… тебя… ненавижу».

— Мужу должно хватить сил, выжить в этом лесу, иначе не стоит даже нос сюда совать.

Она молча нахмурилась, без сомнения планируя, как освободиться.

Пока Манро бежал по незнакомой стране и времени, мир, казалось, начал кружиться. Пули в спине неприятно раздражали, и волны боли отдавались в голове. То, что Манро справился с заклинанием, не означало, что психика не пострадала, и зверь был на волосок от того, чтобы вырваться на свободу, возбуждённый от потока ярости. Кроме того, он, вероятно, почувствовал скорую гибель; Манро мчался под тиканье обратного отсчёта, в состоянии лишь гадать, как долго мог оставаться в прошлом.

Дождь прекратился и тучи рассеялись. Луна была наполовину полной, но, по мнению Манро, сияла ярким светом. Даже после сильного дождя он заметил следы других существ. Инстинкт предупреждал: «Будь осторожен. Бессмертных много». Нужно оставаться настороже, но Керени продолжала притягивать взгляд. В последний раз, когда Манро держал её в объятиях, она была холодной статуей. Теперь… такой живой.

Лунный свет освещал её глаза цвета меди, пухлые красные губы и ровные белые зубы. Её оливковая кожа выглядела так, словно соткана из шёлка. Влажный лиф платья и лифчик почти не скрывали сочную грудь и налитых сосков.

Несмотря на болезненное состояние, у него слюни потекли от желания скользнуть по ним языком. Член Манро зашевелился.

Она напряглась.

— Так и собираешься пялиться на меня?

Ему пришлось откашляться, чтобы произнести:

— А почему нет?

— Тебе нужно смотреть на дорогу. Повсюду стоят пружинные порталы-капканы.

— Я чувствую их запах. — Этот лес, с его существами и порталами, напомнил о Мрачном лесе недалеко от родового дома его семьи в Высокогорье.

— Вокруг полно других монстров, — сказала она. — Мне нужен мой нож.

Другие монстры? Всё ещё злясь на то, что она чуть не обезглавила его, Манро пришлось сдержать резкие слова. И вместо этого спросил:

— Откуда у тебя заколдованный клинок? — И где она научилась так бросать?

Керени посмотрела на его медленно заживающую рану на груди и в потрясающих глазах мелькнула вспышка гордости, отчего член стал лишь твёрже.

— Секрет цирка. — Из-за акцента, казалось, она сказала «Сокрыт сыра».

Его веки отяжелели. Голос Керени был таким же сексуальным, как и всё в ней!

— Откуда ты взялся, волк? — спросила она. — Когда ты прервал мою свадьбу, был весь в крови.

Нехорошее первое впечатление. Манро сорвал её бракосочетание, стоя в обрезанных штанах и без рубашки, после нескольких убийств.

— Почему я должен отвечать на твои вопросы? Может, следует ответить «секрет Ликанов»?

— Если ответишь на пару моих вопросов, отвечу на твои, но не о ноже

Испытывая зуд от любопытства к женщине, он подыграл.

— На мне была кровь чернокнижника. Я сбежал из Квондома.

— Что ты делал в мире чернокнижников? — спросила она, а значит, знала это место. Она — охотница и должна многое знать о Ллоре. Стоит ли ему рассказать ей, что он путешествовал во времени, и попытаться объяснить процесс? Боль, раскалывающая череп, твердила: «Не-е-е-т, чёрт подери».

— Меня и моих людей захватили те, кого лучше забыть. Джелс Коварный, главный чернокнижник, хотел, чтобы я сдался их заклинанию раба.

— Это что?

— Заклинание, превращающее Ликана в безмозглого раба, вынужденного подчиняться каждому приказу чернокнижника.

— Я бы предпочла умереть.

И это он прекрасно понимал.

— И я так думал. Никакие пытки не могли сломить меня. Пока они не привели в мою камеру человека, изменившего правила игры. — Он выдержал её взгляд. — Я отказался от свободы воли, но мой укус не сработал. Огонь не принялся… — Когда он смотрел в её глаза, ночь становилась похожей на сон. Он только что вернулся из места безумия и магии, но Керени снова околдовала его. Что, если это не по-настоящему? Возможно, он реально потерял рассудок, когда умерла Керени. Он до сих пор чувствовал её холодное, коченеющее тело в своих руках.