Следом за Ингой Олеговной к нам в отдел вошел Андрей Петрович, зам генерального. Выяснялки у него были с Алевтиной, старейшей сотрудницей нашего отдела, но потом он обязательно что-нибудь придумает для меня. Не может он спокойно работать, если не даст мне задания. Я для него словно Золушка для мачехи.

– Маша, Вас не узнать: как Вы загорели! Где отдыхали?

Это что-то новое, такой изврат должен предшествовать какому-нибудь особенно нелепому поручению.

– В Египте, Андрей Петрович. В Хургаде.

– Ну и как, довольны отдыхом?

Сказать ему, что каждую минуту думала о работе – это слишком наглая ложь, сказать, что отдыхать всегда лучше, чем работать – Петровича такой цинизм может убить. Большего наслаждения, чем работа, он не представляет.

– Смена климата, адаптация – всё непросто.

Наши с Петровичем мобильники зазвенели одновременно. Ему звонили партнеры из Праги, мне – Дашка из школы. Анатолий не звонил. Мог бы поинтересоваться, долетела ли я, как долетела – многим мог бы поинтересоваться, но, увы…

ГЛАВА 2

Обнаруженный утром бумажник не давал покоя, и, вернувшись домой, я возобновила поиски Мишки Князева. Действовала по совету Чумы: включила компьютер и попыталась зайти на сайт «Одноклассники». Сделать это было непросто, поскольку в социальных сетях я редкий гость. Для того, чтобы найти кого-либо на «Одноклассниках», надо было отправить эсемеску, а на телефоне закончились деньги (это у меня не первый раз – забываю положить вовремя, наверное, надо ещё и организованность в себе воспитывать). Пришлось отправить Дашку на первый этаж, в офис Билайна, а самой продолжить поиски. «Мир тесен» совсем не порадовал, компьютер зависал на каждой картинке. В «Контакте» я долго ничего не смогла понять – зарегистрирована я там давно, даже в какие-то лица прислали приглашения в друзья, но поиск мне выдавать Князева категорически отказался, предлагая сообщества группы «Король и шут». Через почту зашла на «Мой мир», но даже здесь, прежде чем начать поиск, требовалось заполнить собственную страницу. Фотография в компьютере нашлась довольно быстро – я в гамаке с Чарликом на руках (Дашка фотографировала прошлым летом на даче). Чарлик получился замечательно, правда, меня за ним почти не видно, но какая разница? Не на паспорт фоткались. Указывать свои приметы и факты биографии я не стала, пообещала компьютеру сделать это позже, нажав соответствующий значок, и набрала в поиске «Михаил Князев». Компьютер на секунду задумался и выдал несколько десятков страниц. Я принялась рассматривать этих Князевых: были так себе, а были и ничего – симпатичные. Компьютер очень быстро заскучал от такого количества Мишек Князевых и начал зависать. Вероятно, надеялся, что я предложу ему что-нибудь поинтереснее, например, поиграть в маджонг. Но я была тверда в своем стремлении вернуть Князеву портмоне. Перегружая комп очередной раз, я обнаружила, что среди тридцатисемилетних Мишек Князевых, проживающих во всех концах нашей Родины, оказался один без фотографии и без указания места жительства. На всякий случай я ему написала «Миша, добрый вечер! То, что ты потерял, у меня». Получилось коряво, однако как смогла – не литератор. Я была поглощена поиском, но меня отвлёк телефонный звонок. Фантастически красивый мужской голос поинтересовался, не забыто ли у меня портмоне с кредитной картой.

– Миш, я тебя везде ищу, чтобы отдать, даже в Интернете сейчас только разыскивала, а тебя нигде нет.

– Как видишь, я сам нашёлся.

– А мой телефон у тебя откуда?

– В сердце берег, – я не услышала, а ясно увидела усмешку красивого рта. Ну, нашел где-то Князев мой номер – и слава богу, а иначе что бы я с этим его кошельком делала?

И, словно оправдываясь, я принялась рассказывать Князеву, как с самого утра, желая вернуть найденные деньги, искала его телефон. Откуда это у меня? Я никогда ничего не прикарманиваю, а доказывала свою честность как завзятая воровка. Договорились, что в четверг вечером Князев заедет ко мне и заберет свои кредитки и ассигнации.

Следующий звонок был от Чумы:

– Мы с Людкой к тебе в четверг подвалим, поздравим. Или как?

Забыла совсем: послезавтра мой День рождения. Надо будет после работы заскочить в магазин купить тортик, приготовиться к празднику. А может, это и не праздник уже в моем возрасте?

– Конечно, приезжайте. Кстати, и Князев приедет.

– Нашла! – восхитилась Танька.

– Сам нашелся. Минуту назад.

– А ты сразу его на День рождения! Тогда мы с Людкой в другой раз, чтобы вам не мешать.

– С ума сошла! Он на минуту заскочит, портмоне своё заберет. Так что давайте, подъезжайте. Я дома с семи.

Подъезжать Таньке одну остановку, Людочке пешком пять минут. Но видимся мы нечасто. Всё время у них какие-то дела, у меня – случаи.

Татьяна Чумакова и Людмила Калужина мои школьные подруги, и послешкольные, и вообще – подруги на все времена. Нашей дружбе удивлялись все. Чума и Людочка – это два полюса, а я где-то посередине. Меня в классе называли воробьем, потому что фамилия моя была Воробьева, но мне сейчас думается, что называли так и потому, что я серая и неприметная, как эта птичка, не гадкий утёнок, конечно, но и не прекрасный лебедь. Вот Калужину все, кроме Чумы, называли исключительно Людочкой, про неё ещё в начальной школе наша Галина Васильевна говорила: «Людочка – девочка с исключительно правильным отношением к учебе». У Людочки и черты лица правильные, и слова правильные, и дела – словом, исключительно правильная девочка. А Танька Чума с её отвязанностью, полным равнодушием к оценкам и умением знакомиться с мальчиками из старших классов почему-то сдружилась именно с нами.

И вот в четверг мы сидели за моим кухонным столом, уставленным низкокалорийными салатиками, и обсуждали нашу любимую женскую тему: «Ну почему они все козлы?!».

– А я считаю, что пора заканчивать людей смешить, – назидательно говорила Людочка, – надо не о мужиках думать, а детей на ноги ставить.

– Ты на всех свои комплексы не распространяй, – буркнула Чума.

– Это, девочки, не комплексы, а реальный взгляд на жизнь. Надо прекращать иллюзиями жить. Сходили замуж, и хватит.

Людочка была умнее многих, знала это и постоянно напоминала, чтобы окружающие не забывали.

– Люд, я тебе своих мужиков не навязываю, но и ты мне не указывай, что хорошо, что плохо. Мне сорок скоро, я как-нибудь сама разберусь, – усмехнулась Чума.

– Я не указываю, просто надоело смотреть, как ты на одни и те же грабли с маниакальным упорством наступаешь.

– А ты не смотри, раз противно. Или самой хочется, да страшно. Один послал, вдруг и остальные не заценят.

– Девчат, прекращайте, а то черт знает до чего договоримся, – не выдержала я, – давайте лучше за детей выпьем.