— Что ты хочешь знать?

Я предполагала, что он поинтересуется моей новой жизнью, поэтому была поражена, когда он спросил:

— Была когда-нибудь на рейве или музыкальном фестивале?

Я моргнула, ошеломленная.

— На тех диких вечеринках с электронной музыкой, где все полуголые и под кайфом от

экстази?

Его рот скривился.

— Да.

— Какое это имеет отношение к Поппи?

— Отвечай на вопрос.

— Мой единственный опыт участия в музыкальных фестивалях - это наблюдение со

своего балкона в прошлом году.

Он проходил на набережной напротив нашего дома в городе. Я не слышала ничего, кроме различных битов, звучащих как бум-бум-бум в течение восьми часов.

— Все, что я помню, - это орды почти голых людей, накачанных наркотиками, бегущих к

озеру Мичиган в нулевую погоду.

Его губы поджались.

— Ты принимала участие?

Я насмешливо хмыкнула.

— Ты спрашиваешь, участвовала ли я в рейв тусовке с наркотиками, или в купании

голышом после?

Сердитые глаза метнулись в мою сторону при упоминании купания голышом.

— И то, и другое.
– Сказал он отрывистым тоном.

Аксель был невозможен. Он не мог злиться после того, как сам задал этот вопрос.

Я одарила его взглядом, полным неверия.

— А ты как думаешь?

В его глазах появился зловещий блеск. Какая бы мысль ни вызвала у него такое

выражение на лице, мне она уже не нравилась.

— Открой бардачок, - внезапно приказал он. Клянусь, он был самым странным

человеком на свете.

Моя рука метнулась вверх, чтобы нащупать ручку бардачка и открыть его. Техпаспорт

на машину и документы были сложены в аккуратную стопку. Под ними лежал один из

тех перекидных блокнотов с ручкой, воткнутой в спиральный корешок.

— Возьми его.
– Он кивнул в сторону блокнота.

Я была слишком морально истощена, чтобы анализировать его намерения, и

уступила.

— Запиши пункты, - проинструктировал он.

— Какие пункты?

— Рейв и купание голышом. Если ты не делала этого раньше, они заслуживают того, чтобы быть в твоем списке.

Я замерла, поняв намерения Акселя.

— Нет.
– Ответила ему небрежно. — Мы не будем этого делать.

— Мы сделаем это.

Аксель вытащил на поверхность болезненное прошлое, которое я похоронила на

глубине шести футов. Я не могла позволить ему вернуть меня к тому же душевному

состоянию.

— Нет.

— Составь список, Пия.

Я проигнорировала его, уставившись в окно.

— Ты не хочешь, чтобы я раскрыл тебе секрет своего самоконтроля?

Задрав подбородок, я продолжила смотреть вперед, вместо того чтобы заглотить

наживку.

— Знаешь ли ты, что пятьдесят процентов заключенных имеют антисоциальные черты

характера? - спросил он спокойно. — Но некоторые психиатры считают, что число

больше. Ближе к восьмидесяти пяти процентам.

Я не ответила, сдерживая желание накричать на него. Мои нервы натянулись, когда

его взгляд прожег дыру в моей щеке.

— Так много людей с ASPD оказываются в тюрьме, и лишь некоторые избранные

занимают высокое положение, как я. Они тонут или плывут, в зависимости от того, как

их направляют в жизни. Вопрос в том, каким путем ты хочешь направить Поппи?

Кровь стучала у меня в ушах, ладони похолодели.

— Ну что ж.
– Он пожал плечами. — Я уверен, что Поппи будет хорошо смотреться в

оранжевом.

Кипя от негодования, я открыла блокнот.

Моё маленькое маковое зернышко, если бы ты только знала, на что я готова

пойти ради тебя.

— Что ты хочешь, чтобы я написала?
– Спросила сквозь стиснутые зубы. Я знала, что

Аксель выжмет из этого все, что можно.

— Посетить рейв, искупаться голышом, - перечислил он по порядку, затем на

мгновение задумался. — Я так и не смог убедить кого-то, что я из будущего.

Ручка со скрежетом остановилась. Смех клокотал в моей груди, и я не могла его

сдержать. Я откинула голову, плечи затряслись, а из груди вырвался безудержный

смех. Только Аксель мог в считанные секунды перевести меня из состояния гнева в

состояние умопомрачительного веселья.