Дробовик Лопухиной и винтовка Лё Гран единовременно грохотали у самого уха. Пожалела о том, что не обзавелась затычками, до того оглушительными и резкими казались звуки выстрелов. «Плётка» Яры плевалась убойными пулями фактически беззвучно.

Поменяла позицию, подобравшись к самому краю пропасти. Картина, открывшаяся взору, лишь нагнала уныния. Несмотря на то что сотни существ плавали кверху брюхом, а некоторые и вовсе смахивали на разлохмаченные половые тряпки, меньше головастиков не становилось. Напротив, всё новые и новые особи с воодушевлением берсерков спешили к месту бойни.

Те, что прибыли в первом эшелоне и не попали под пули, принялись дербанить тушу мамаши. Краем глаза засекла, как несколько юрких гадёнышей, расширив рану на боку тритонихи, шементом юркнули в безразмерную утробу, а за ними гурьбой ринулись десятка три братьев и сестёр. Этого ещё не хватало! Да они же так нашу цитадель изнутри схарчат, а затем и нами подзакусят, не погнушаются!

Булька, почуяв мои отрицательные эмоции, отлипла от поясницы, решив-таки показать удаль лихую, шмыгнула в болото и принялась деловито поглощать трупы, полностью пренебрегая живыми головастиками.

Вот же ж тварь прожорливая! Кому война, а у питомицы обед по расписанию! Или, может, решила не отымать у владелицы законную победу? Так я рада поделиться лаврами, нет во мне честолюбия. Но Булю было не остановить. Еда сама шла в ложноножки, кто перед таким соблазном устоит?

Гранаты закончились, боепитание на подсосе, а воз и ныне там. Легионы гадов широким кольцом оцепили мёртвого титана. Туша мелко вибрировала под напором зубастых хищников. С каждой минутой появлялись свежие дыры в бронированной шкуре. Час, максимум два, и от мясного острова и следа не останется. Настало время применить убойную магию. Тянула как могла, уповая на то, что у земноводных имеются зачатки инстинкта самосохранения, но, похоже, переоценила умственные способности зловредных существ.

Этим уродцам лишь бы пожрать, они как Булька, резвящаяся внизу, только отбитые наглухо.

Помянув Булю, завистливо вздохнула: вот он, венец творения божьего, никаких тебе естественных врагов. Вершина пищевой цепи и эволюции в целом. Не удивлюсь, если во время трапезы аномальная амёба щёлкает в уме уравнения алгебраической геометрии.

Отдав приказ «прекратить беспорядочную пальбу», решила держать совет. Являть взору соратников арсенал истинных сил в мои планы не входило, но тут либо пан, либо пропал, на то они и соратники, чтобы поддержать в трудную минуту.

Не вдаваясь в лишние подробности, пояснила друзьям, что владею некими магическими способностями, выходящими за общепринятые рамки. Не забыв надавить на то, что это наш единственный шанс.

Достав из хранилища обычный пластиковый таз для омовения ног, призвала серп жнеца. Нагнетая саспенса, выжидательно взглянула на Безобразова:

— Ну, что ты смотришь на меня глазёнками Муму? Так надо, Ромка! Ради меня, Евдокии, Анны, Яры! Мы не забудем тебя, граф! Пронесём память о твоём подвиге через столетия, а именем твоим сыновей назовём! Ты готов, боец?

Побледневший Безобразов, шагнув вперёд, пришибленно посмотрел на тазик.

— Ежели иного выхода нет, делай что должно, княжна! Когда выберетесь, поведай моему отцу, что я погиб как мужчина, разменяв свою жизнь на жизни друзей!

На глаза девушек навернулись слёзы, все три графини уставились на меня, не в силах поверить в реальность происходящего.

— Сам расскажешь, герой! Руку дай, придурок! Не собираюсь я тебе голову сечь!

Раздались облегчённые вздохи, Лопухина убрала побелевший палец с курка. Безобразов глянул на меня глазами, полными обиды, будто я у него лично отобрала орден «За заслуги перед отчизной»! Поступок парня, вне всяких сомнений, достоин уважения. Не каждый готов поступиться собой ради общего дела.

Всенепременно выбью эту дурь из головы. Слишком много хороших людей погибло патетики ради. Трезвый ум и холодный расчёт — вот что важно для меня, а не пустое самопожертвование. Да, из графёнка выветрилась гнильца, прошёл проверку горами, или болотом в нашем случае, но трезвости мышления как не было, так и нет.

Бог с ним, дело наживное. Выжму дурь до капли, в сухом остатке выйдет цельнометаллическая оболочка. Есть в нём жила, и даже тонкая кишка толста. Достойный сын своего отца! Но вслух, конечно же, об этом не сказала. Нечего повожать — тщеславие хуже керосину.

Крови нацедила не так уж и много — по литру с каждого члена группы. Сама сдала, почитай, три, оставив чуток на развод. Не люблю я все эти пляски с бубном, но под рукой донорского пункта не имелось. Моё отличие от имперских магов в том, что я могла манипулировать стихиями, не используя сложные заклинания.

С одной стороны, такой подход не требовал никаких усилий и лишнего расхода энергии, с другой — смахивал на обработку алмаза тупым зубилом. Есть в этом своя топорная прелесть, всё как я люблю: без излишеств и мурмулей, но не в этом случае. Крови мало, и её необходимо экономить. От пары сотен стилетов или тысячи игл проку чуть. Численность тварей не поддавалась подсчёту. Может, десятки, а то и сотни тысяч, кто знает. Поди сосчитай!