– Мне надоели эти байки! Аид не знает ни любви, ни сострадания, и она не может любить его – что тогда, что сейчас, он забрал её силой. Я не позволю истории повториться, и Зевс должен понимать, что мы не можем винить Элину в случившемся! Мне нужна Геката, только она…

– Геката не поможет тебе! – перебил Гефест. – Если ты столь настойчив, можешь спросить у братьев-анемов совета, но знай, что ты совершаешь большую ошибку. Ты молод и горяч, оттого глуп, Максимиллиан. Чтобы понимать происходящее, нужно не смотреть, но видеть. И однажды ты увидишь… – Гефест встал и тяжело поплёлся к кузнице, – может быть, даже раньше, чем того желаешь.

Максим понял, что отец не намерен продолжать разговор, но он уже получил ответ. Нить судьбы вела его на дальний север, к первому и самому старшему из братьев-ветров. К северному Борею.

***

– Тебе опасно покидать дворец! – разгневанный Аид втолкнул Лину в спальню, где совсем недавно она проснулась, вошёл следом и закрыл дверь. – Я уже понял, что тебя не готовили к церемонии, но образование полубогов ты должна была получить! Ты понимаешь, где оказалась?

– Мне плевать, где я! Я знаю только, что это место мне не нравится! – она обернулась к нему с горящими от гнева глазами, однако гнев этот не был прежней яростью богини, он был обидой Лины. Обидой, приправленной страхом и болью. – Я хочу уйти! – Лина пошла к двери, подтверждая свои слова действием.

– Нет!

Аид сделал шаг в сторону и заслонил дверь собой. Только голос и глаза сейчас выдавали его истинную суть, в остальном он выглядел как смертный мужчина – неординарный, сильный, привлекательный, но всё же просто мужчина.

Лина глубоко вздохнула и подняла на него взгляд. Она никогда не чувствовала такого раньше – злость, заставляющая желать как можно больнее уколоть своего обидчика, вывести из себя так, чтобы он вышел из комнаты и, наконец, оставил её в покое.

– А что? – ехидно заметила Лина. – Боишься за меня, Владыка? Это лишнее. Я могу за себя постоять.

– Я беспокоюсь не за тебя, – ответил он. – Мы правим царством Теней, а значит, отвечаем за тени, которые идут с ладьи Харона к Залу Судеб, мы в ответе и за самого Харона, и за тех, кто живёт на границе царства и на Пустынных землях. Их безопасность меня беспокоит. Ты не контролируешь себя и поэтому останешься во дворце.

– Мы? Останешься во дворце? – проговорила Лина задумчиво. Она прошла в сторону от Аида к изысканному зеркалу и столику со шкатулками, маслами и расчёсками, провела пальцем по спинке кресла, тронула рукой одну из алмазных подвесок на подставке. – Ты прав, Владыка. Меня ничему не учили, меня не посвящали даже в азы, потому что до знакомства с тобой я не обладала ни способностями, ни силой. Я была никем, но теперь уверена, что тогда я была самой собой. И мне хочется остаться собой, – Лина снова повернулась к нему и уверенно посмотрела в глаза. – Я не твоя собственность, ты не имел права уводить меня, ты не имеешь на меня никаких прав.

– Персефона… – Аид попытался перебить её, но только раззадорил ещё сильнее, и она повысила голос.

– Я Элина! Неужели ты, Владыка, не подумал, что я могу быть приманкой, червяком на крючке для большой рыбы? Той единственной, кто освободит тебя только для того, чтобы спуститься в царство Теней и убить по приказу Зевса?

Аид несколько секунд внимательно рассматривал её лицо, затем его губы тронула лёгкая улыбка.

– Ты не сделаешь этого, Персефона. Ты уже этого не сделала.

– Излишняя уверенность погубила многих богов. Считаешь, ты исключение? Думаешь, если во мне зерно её души, то я Персефона?

Он нахмурился и повёл подбородком, словно тигр, собравшийся атаковать жертву, и действительно переместился к Лине чёрным облаком, вжал её в стену, крепко обхватив пальцами подбородок. Лина попыталась вырваться – безрезультатно. Аид заглянул ей в глаза.

– Ты… – прошипел он, и его неожиданно тёплое дыхание коснулось щеки Лины, – моя жена. Перерождением этого не изменить.

Только сейчас Лина до конца поняла, с кем говорит. С древним, опасным и одним из сильнейших существ во вселенной, с богом, от которого ни живые, ни мёртвые не могут скрыться. И всё же это был не первозданный страх, не священный ужас, а простое осознание – в глубине души Лина с удивлением обнаружила уверенность, что Аид, кем бы он ни был, не представляет для неё опасности.

Пока она оценивала ситуацию, Аид переменился: из глаз исчез гневный блеск, хватка ослабла, и он подался вперёд, так, что его губы застыли в сантиметре от её собственных. Лина медленно моргнула, а затем отвернулась, вытянув шею – его дыхание скользнуло от мочки уха к вырезу платья, вызывая волну мурашек. Она ожидала чего угодно, но только не того, что Аид в этот момент крепко сожмёт её запястье и переместится в тронный зал.

За створками огромной двери, в которою они вошли, разворачивалось поистине невероятное зрелище. Для Лины в её смертном облике всё казалось таким большим, будто она внезапно стала Алисой из сказки и уменьшилась, чтобы пролезть в кроличью нору. Она стояла на полу из чёрного золота под колоннами настолько высокими, что невозможно было разглядеть очертания потолка. Её и Аида окружал тёмный туман с лазурными и синими всполохами, а над ним, словно на грозовых облаках, парил трон – Лина не сразу поняла, что возвышение под троном просто сокрыто туманом, создающим эффект полёта. Сам трон представлял из себя великолепную скамью с мягкими подушками и спинкой, увитой остролистом и ветвями цветущих чёрных роз.