— Гм-м, — задумчиво сказал он. — Мне кажется, жестоко давать ребенку такое имя.

Каролина задумалась.

— Да, довольно трудно жить, соответствуя своему имени. Это ведь не Фейс, Хоуп или Чарити [2] .

Он покачал головой.

— Для тебя жить с именем Пейшенс было бы просто невозможно.

Она игриво ущипнула его за плечо.

— Если уж говорить об именах, откуда взялось твое?

— Ты имеешь в виду Блейк?

Она кивнула.

— Это была девичья фамилия моей матери. У нас в семье есть традиция давать второму сыну имя по девичьей фамилии матери.

— Второму сыну?

Блейк пожал плечами.

— Первый сын обычно получал что-нибудь важное со стороны отца.

«Трент Рейвенскрофт, — подумала Каролина. — Звучит не так плохо». Она улыбнулась.

— Чему ты улыбаешься? — спросил он.

— Я? Ничему. Просто…

— Ну, говори.

Каролина проглотила подступивший к горлу комок, лихорадочно пытаясь собраться с мыслями. Она никогда не скажет ему, что мечтала об их будущих детях.

— О чем я думаю? — медленно произнесла она.

— Да.

Наконец она нашла выход.

— Я думаю, — повторила Каролина на этот раз более уверенно, — о том, что тебе очень повезло, что у твоей матери не было двойного имени. Только представь, что тебя могли звать Фортескью Гамильтон Рейвенскрофт.

Блейк усмехнулся.

— Тогда бы меня звали Форт или Гэм, для краткости.

— О! — продолжала Каролина, окончательно развеселясь. — А если бы твою мать звали Уэлш? Все вокруг шипели бы на тебя.

— Однажды я влюбился в девушку по имени Сара Уигглсуорт, — хмыкнул Блейк. — Но мой брат убедил меня оставить ее в покое.

— Да, — размышляла Каролина, — трудновато пришлось бы ребенку по имени Уигглсуорт Рейвенскрофт.

— Скорее, Дэвид сделал это по другим мотивам. Через полгода они обручились.

— О, изумительно! — воскликнула Каролина со смехом. — А ему не придется называть ребенка Уигглсуортом?

— Нет. Только мы, вторые сыновья, должны следовать этой традиции.

— Разве твой отец не виконт? Почему ему не придется следовать традиции?

— Мой отец сам был вторым сыном. Его старший брат умер в пятилетнем возрасте, но к этому времени мой отец уже родился и получил свое имя.

Каролина улыбнулась.

— А как его звали?

— Боюсь, с именем отцу повезло меньше, чем мне. Девичья фамилия бабушки была Петти.

Каролина зажала ладонью рот.

— О Боже! Я не должна смеяться.

— Да. И мы все тоже.

— Как ты его зовешь?

— Я зову его отец. Все остальные — Дарнсби, по титулу.

— Что же он делал, пока не получил титул?

— Думаю, он всем велел называть его Ричардом.

— Это одно из его имен?

— Нет. — Блейк пожал плечами. — Но это гораздо лучше, чем Петти.

— Ох, как смешно, — сказала Каролина, вытирая слезы. — А что случится, если у Рейвенскрофта не будет второго сына?

Он наклонился, и озорные огоньки сверкнули в его глазах.

— Мы будем стараться до тех пор, пока не добьемся успеха.

Щеки Каролины запылали.

— Знаешь, — поспешно произнесла она, — я что-то устала. Пойду в дом и немного отдохну. А ты, если хочешь, можешь составить мне компанию.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и, прихрамывая, поспешила к дому — довольно быстро для человека с палкой.

Блейк смотрел ей вслед, пока она не скрылась в доме, и не мог сдержать улыбки, которая совершенно преобразила его лицо. Он уже давно не размышлял о семейных традициях. Фамилия Марабелл была Джордж, и они часто смеялись, что должны пожениться хотя бы поэтому.

Джордж Рейвенскрофт. В мозгу Блейка он был почти реальным человеком, с черными как смоль волосами и светло-голубыми, как у Марабелл, глазами.

Но не будет никакого Джорджа Рейвенскрофта.

— Прости, Марабелл, — прошептал Блейк. Он не сумел защитить ее, поэтому пытался сохранить верность хотя бы ее памяти. Но и это ему не всегда удавалось.

А сегодня.., сегодня его неверность перешла все границы. Ему доставляло радость общение с Каролиной. Чувство вины пронзило его сердце.

— Прости, Марабелл, — снова прошептал Блейк.

Но, идя к дому, он вдруг отчетливо услышал в ушах собственный голос: «Трент Рейвенскрофт».

Он тряхнул головой, но эта мысль уже прочно сидела у него в мозгу.