— Что за хрень… — прошептал я. Получалось, что я мог переработать в собственную энергию всех обитателей этой системы едва ли не быстрее, чем это сделала тварь с изнанки. — Во что же я превратился?

— Фиксирую появление процессов движения энергии внутри объекта! — послышался голос Асклепия. — Увеличиваю давление замещающего потока. Убирайте ребенка по моему сигналу. На счет…

Договорить Дима не успел. Моё тело имело на этот счёт другие планы и расставаться с источником энергии не собиралось. Скорее, оно готовилось к тому, чтобы добавить к основному каналу ещё парочку.

Асклепий внезапно захрипел, будто его схватили за горло. К этому звуку присоединились маты Гефеста, а следом по мне ударил голос Гекаты. Вот только вместо повреждений вложенная в него энергия присоединилась к питавшему меня потоку.

Замедлить процесс восстановления.

Ограничить источники восполнения резерва естественным фоном.

Странно было видеть, как собственные мысли возникают передо мной в виде системных команд. Раньше я четко различал эти две части своего сознания, но сейчас всё перемешалось. Уже почти начавшееся поглощение окружающих источников резко прекратилось. Идеалы вокруг меня нервно замерли в ожидании.

Я попытался пошевелиться, но не смог этого сделать. Непомерно раздувшаяся энергосистема выходила далеко за пределы привычного тела. Я стянул её ближе к ядру, чтобы уменьшить зону восстановления, но особого эффекта это не дало. Скорее наоборот. Частичное обесточивание внешнего контура вызвало череду сбоев в процессе восстановления и мне пришлось вернуть энергоканалы обратно. Видимо, теперь эта масса тоже была моим телом.

— Он предпринимает осознанные действия, — произнес Асклепий. Восстановленная часть сенсоров показывала перед медиком небольшой энергетический экран, который Дима использовал для систематизации данных. — Можем попробовать с ним связаться.

«Заберите Ма» — коснувшись экрана Асклепия, передал сообщение я. Энергоконструкция моментально вспыхнула с сгорела от перегрузки.

— Убирайте девчонку! — закричал медик. — Быстрее!

— Ты это понял по тому, что сгорел твой диагност? — с сомнением спросил Юра.

— У него реакция в десять раз лучше твоей, — на ходу выпалила Настя. Она уже сорвалась с места и была рядом с маленькой самкой Лирдагов.

— Он передал сообщение, — почти одновременно с Гекатой, произнес Дима. — Сейчас попробую создать усиленную версию. Ограничьте его доступ к общей сети. Если он что-нибудь передаст через неё, то половина нашего оборудования сгорит в ту же секунду.

Я невольно улыбнулся. Медик был верен себе и даже в такой ситуации сохранял хладнокровие, граничащее с флегматичностью Кайда. Ни одного матерного выражения или чего-то подобного Шелест себе не позволил.

— Как скажешь, — хмуро буркнул Гефест и поспешил за Настей. Они вдвоем потянули за собой едва шевелящуюся Ма. Я немного изменил положение сенсоров и попытался увидеть себя со стороны, но ничего не вышло. — Если мы сгорим вместе с этой ящерицей, то виноват будешь ты.

— Не сгорите, — уверенно ответил Дмитрий. Перед ним уже появился новый монитор. В несколько раз мощнее предыдущего. — Если Вячеслав Васильевич будет держать себя в руках.

— Если у Вячеслава Васильевича вообще есть руки, — проворчал Юра. — Или он хотя бы помнит, что это такое и для чего нужно…

Это заставило меня сосредоточиться на собственной форме. Юра и остальные слишком много внимания уделяли этому вопросу, словно для них мой внешний вид имел решающее значение. В этот раз решил не ограничиваться только энергоструктурой, а потянул на себя всю массу тела. Процесс пошёл удивительно легко, словно в моих руках была мягкая глина.

— Глыба меняется! — воскликнула Геката. Я чувствовал, что она в любой момент готова была обрушить на меня весь запас своей энергии. Она сильно изменилась с момента нашей последней встречи. Небольшая проверка, после которой девушка со стоном опустилась на пол, показала, что Настя прошла дальше остальных по пути модернизации своего тела. Кристаллические поля в её организме занимали почти сорок шесть процентов всего объема. Это был отличный результат.

— Настя! — рыкнул Гефест.

— Спокойно! — послышался голос Асклепия. — Просто исследующее поле.

— Он же её чуть на части не разорвал! — возмущенно ответил Юра. И его недовольство было справедливым. Вот только сделать с собой я ничего не мог. Поэтому просто обратил внимание на Гефеста и тот, резко побледнев, начал хватать ртом воздух.

— Ну ведь не разорвал же, — невозмутимо произнес медик.

— Не разорвал, — выдохнула Геката. — Я в порядке. Просто… Тяжело очень…

— Это ей тяжело… — покачал головой Гефест. Мне пришлось заняться отвлеченными расчетами, чтобы не задавить подчиненных одним своим присутствием. Нужно было срочно что-то делать с контролем. Иначе всё может закончиться очень плохо. Для окружающих. — Что же будет, когда он заговорит?

— Процесс изменения внешней структуры продолжается, — сообщил Асклепий. — он стремится к привычной форме.

— Из остатков сделаем новые накопители взамен испорченных, — немного придя в себя, проворчал генерал. — А то один убыток от этого Ахилла.

— Это вряд ли, — внезапно ответил Дмитрий. — Форму он принимает человеческую, но масса материала уходит внутрь.

— Не влезет, — уверенно произнес Гефест. — Тут тонн десять. Это давление, как внутри звезды надо.

— Не знаю, — произнесла Настя. Она всё ещё сидела на полу, но выглядела уже значительно лучше. — Думаю, это даже сам Ахилл предсказать не сможет.