— Именно, — вслух ответила я сама себе и нажала на звонок.

Дверь почти бесшумно открылась, а за ней стояла моя самая близкая подруга. Вот бы она сходу пнула меня со ступеней, как было бы чудно — никаких тебе оправданий и извинений придумывать не надо и после еще всю жизнь влачить на спине тяжкий крест раскаяния…

Выдохнув воздух вместе с душой, я стыдливо подняла глаза на Софку, которая смотрела на меня самым враждебным взглядом. По всему было видно, что она крайне недовольна моим поведением. С самого детства у нас были такие отношения, в которых Софка взяла шефство надо мной. Вот так и вышло, что я то ли ее младшая сестра, то ли дочь временами. Софка всегда поучала меня, наставляла на путь истинный, зная, как легко я с него схожу и теряюсь в дебрях Лихолесья. И что теперь? Я ведь не останусь сиротой после своего грандиозного признания, да?

Я вошла в дом, который всегда любила за уют и семейную атмосферу, и теперь мне казалось, что ни один его угол мне не рад. Совестливо озираясь по сторонам, словно вор на своем первом ограблении, я шла за Софкой на кухню, где, судя по звукам, находился мужчина всех моих самых реалистичных кошмаров.

— Андрей, ты глянь, какую к нам важную гостью занесло, — выкрикнула она еще из коридора с явным намерением поиздеваться.

Наконец, состоялась эта очная ставка, где не было нужды сваливать вину на другого ее участника, потому что воровать или убивать соучастника можно заставить, а вот страстно кувыркаться — точно нет. Войдя в кухню, я не сразу оторвала глаза от спины Софки, кому ж захочется прыгать в яму со змеями добровольно?..

Пока я, стоя на пороге признания, доедала ногти и остатки храбрости, в сюжет моего жалкого существования были внесены какие-то нелогичные изменения. Поэтому, когда высокий, но совершенно не такой, с которым я переспала, мужчина обернулся и с деланным осуждением посмотрел на меня сверху вниз, я могла только безучастно стоять и хлопать глазами.

— А?

Просто в один миг в моей голове начали крутиться все, даже давно заржавевшие, колесики и шестеренки, пытаясь найти ответ на один вполне конкретный вопрос «А какого хрена тут вообще творится?»

— Это кто? — беспардонно указала пальцем я на незнакомца, которого точно не видела прежде.

— Это, дорогая подруга, Андрей Витальевич Никонов, мой уже две недели как законный супруг. Если бы ты соизволила хотя бы одним глазком заглянуть на мою свадьбу, то непременно сейчас была бы более тактична и, ясен хрен, рассыпалась в запоздалых поздравлениях.

— Это твой муж? Ты уверена?

— Уварова, ты там в Томске ничего не забыла? Мозг, например, не? — покрутила у виска подруга, но это ее издевательство прошло мимо меня. — Чего ты так побледнела, будто призрака увидела?

— За эти две недели я насмотрелась на призраков: отчаяния, страха, всяких. А теперь мне вдруг так захорошело… — казалось, напряжение покинуло мое тело с остатками сил, и я безвольно откинулась на подушки кухонного дивана. Это облегчение действовало на меня похлеще какого наркотика. С неконтролируемой идиотской улыбкой на лице и ромашками в голове я пролепетала: — Какой замечательный он у тебя, ну просто бесподобный!..

— Ты сейчас открыто с моим мужем флиртуешь, что ли? — посмеялась Софка, рука которой вот-вот готова была сорваться и потрогать мой лоб.

— Да упаси небо! — взвизгнула я, даже шарахнувшись в дальний угол. — Я лучше чумой заболею!

— Это ты мне таким образом выразила соболезнования? — с возрастающим в голосе возмущением спросила подруга.

— Да ну нет же! — отмахнулась я в знак того, что сказала не то, что на самом деле имела в виду. — Можешь просто забить на то, что я полоумная, и ответить, это правда твой муж?

— Да, Уварова, это правда мой муж, мой, — чеканя каждое слово, озвучила Софка.

Отчего-то казалось, что вот в следующий миг подруга кинет мне в лицо все документы, подтверждающие, что она замужем за этим мужчиной. Но терпение Софки всегда славилось своей психоупорной функцией, поэтому почти сразу ее голос вернулся к изначальной снисходительной интонации, и она добавила: — А теперь, когда мы это наконец выяснили, у тебя есть две минуты на объяснения или я вызываю дурку.

— А мне психолога, — обиженно сказал Андрей, поставив передо мной чашку кофе, — мое эго впервые в жизни так сильно пострадало.

— Нет-нет, не надо никому дурку и психолога, — забормотала оправдания я, жестами призывая к спокойствию. — Щас все объясню, только постарайтесь не ржать, хотя бы постарайтесь.

Пока я рассказывала о событиях двухнедельной давности и моих злоключениях, внимание слушателей все больше походило на фанатское поклонение, словно они школьники какие и впервые нашли кассету родителей с порнухой.

— Боже, Уварова, ты психопатка! — любя всем сердцем, поставила неутешительный диагноз Софка. — Ну ладно Андрей, он еще как-то мог оттрахать привлекательную девицу в день своей свадьбы чисто ради не самой честной, но вполне здоровой сексуальной фантазии, но как ты могла подумать так плохо о себе?! Ну давай, скажи, разве ж у тебя на моего нерадивого муженька что-нибудь среагировало?

Я уж умолчала, что она только что меня за искреннее раскаяние психопаткой назвала, а сама так спокойно говорит об изменах мужа и своем к ним вполне понимающем отношении. Не решившись углубляться в этот психоанализ, я просто ответила по теме, которая относилась ко мне. Сейчас главное не то, что испытывает Софка к своему мужу, а то, что я к нему ничего не испытываю, и с ним ничего не испытывала, и, хвала Небу, под ним ничего не испытывала.