Честно говоря, я вообще сексу не придавала прямо такое уж серьезное значение. Мама к этому всему просто относится, в двенадцать лет, когда у нас вовсю уже преподавали половое воспитание в школе, она провела со мной дополнительную беседу, суть которой сводилась к одному: максимум осторожности и защиты. А все остальное… Это уж как захочется.

И потому для меня всегда секс был чем-то приятным, легким, будоражащим нервы и радующим тело.

До встречи с Адилем…

За эту неделю я узнала себя с другой стороны, и все больше склонялась к мысли, что не просто секс у меня с ним…

Что думал по этому поводу Адиль, выяснить не удавалось, потому что разговоры мы не разговаривали. Все как-то не до того было.

В первый же вечер, после оперы, он привез меня к себе в квартиру и до утра не выпускал из постели. Я такого зверя вообще никогда не встречала, чтоб через пять минут после завершения был готов опять к бою. Это будоражило, сводило с ума, отключало полностью голову.

Утром я попыталась выползти из-под его тяжеленного тела и свести, наконец, ноги.

Но Адиль в полусне пригреб меня обратно под себя и трахнул, даже не открыв глаз. Наощупь. И это был, пожалуй, мой самый лучший утренний секс… Медленный, горячий, влажный. Он прижал меня к кровати, навалившись сверху и мягко покусывая затылок, совершенно по-звериному утробно рыча, и двигался длинно, с оттяжкой. Здоровенный член, влажный от невероятного количества соков, которые с какого-то перепуга выделило мое обезумевшее от происходящего тело, с теплым, невероятно пошлым хлюпаньем выходил и погружался, выходил и погружался… И я, придавленная здоровенным, каменным буквально, телом, ощущала себя , словно в коконе сладострастия, иначе и не назовешь. Вся мокрая, разморенная, восхитительно слабая и восхитительно восприимчивая, казалось, что кожа моя превратилась в одну эрогенную поверхность, где бы он ни коснулся, сразу сладко сокращалась…

Это было идеальным завершением моей игры, моего временного помрачения рассудка.

Я так думала.

А вот Адиль, как выяснилось, думал вообще по-другому.

Кончив, он сладко куснул меня еще разок за загривок, пробормотал что-то на своем гортанном языке и вырубился.

А я, чуть выдохнув и прекратив усилием воли верчение лопастей вертолета перед глазами, сумела-таки выскользнуть из-под него, в немалой степени потому, что вся насквозь мокрая была, трение и скольжение, как в школе учили…

Торопливо собралась и уползла домой восстанавливать силы и заново знакомить коленки друг с другом.

Это была суббота, и потому, немного придя в себя, я на весь уикэнд уехала к Скотту за город. Он с его другом Максом снимали там премилый домик с бассейном, неподалеку от родителей Скотта.

Я спокойно и весело провела время с друзьями, запретив себе думать о произошедшем. По моему совершенно искреннему мнению, история была завершена.

Адилю я ничего не должна, стажировка моя в компании временная, нужная для учебы, как только начнется сентябрь, я уволюсь и погружусь в другую жизнь. То, что между нами произошло, вообще не имело никакого значения. Адиль — брат Азата, а Азат — зверь, который обидел мою маленькую Нэй. О каких отношениях может идти речь? Ну встретились, потрахались, разбежались… Нэй даже знать про это необязательно…

То, что я серьезно ошиблась насчет мнения Адиля по этому вопросу, стало ясно вечером понедельника, когда знакомая черная машина плавно затормозила возле меня.

В этот раз Адиль не стал выходить, и это было правильным решением, потому что на парковке стояло много машин коллег… К чему лишние слухи?

— Садись, жамали, — коротко приказал он, и я, помедлив, села на заднее сиденье.

Адиль тут же поднял перегородку между водительским и пассажирским отсеками, машина тронулась.

— Привет, — спокойно поздоровалась я, не сделав попытки сесть поближе или, может, поцеловать, как , наверно, он ждал. — Что случилось?

Я в тот момент реально не понимала, что случилось. Что ему еще нужно. Секс опять? Пожалуй, я пас. Завтра на работу вставать, а, зная его аппетиты, ноги опять придется сводить буквально силой воли…

Не спорю, внутри меня что-то неслабо загорелось, когда его увидела в машине. Очень уж он был… факабельный? Да, наверно, правильное слово… Такой сексуальный зверь, который дает даже больше, чем обещает красивая картинка. А это, знаете ли, редкость…

В голове пронеслись все те вещи, которые он делал со мной нашей ночью, это взбудоражило, даже губы пересохли.

Но я искренне считала, что продолжать не стоит. Один раз было круто, но все закончилось, всем спасибо, все свободны…

— Почему ты ушла? И где была все это время?

Ого! Вопросы были неожиданными. Как-то я не привыкла, что мне их может случайный партнер задать… И что он посчитает себя вправе их задавать. Адиль считал себя вправе.

Хмурился, сжимал губы, смотрел грозно.

— А с какой стати ты спрашиваешь? — удивилась я.

— Что? — он переспросил, глядя на меня так, словно не верил, что я могу так ответить, — с какой стати… Спрашиваю? Ты провела со мной ночь, и с какой стати я спрашиваю?

— Ну… Да?.. — я пожала плечами, реально не просекая ситуацию.

В тот момент я еще не научилась видеть признаки грядущего безумия.

Адиль смерил меня злым, жутким каким-то взглядом, что-то еле слышно пробормотал на своем.

— Если хочешь, чтоб я понимала, говори на шведском , — посоветовала я, немного раздражаясь. Нет, ну он же политик, правила приличия должен знать…

Адиль посмотрел на меня с таким выражением, словно вообще не верил, что я тут рот раскрыла и слова какие-то произнесла.