Мрачный Адриан тащил меня за собой, явно задумавшись о чём-то, а я еле успевала перебирать ногами. Всё-таки Адриан гораздо выше меня. Может мне стоило начать скандалить, и потребовать, чтобы он остановился… Но я из вредности и гордости не желала этого делать.

Очнулся он только у нашей машины, которая в полном одиночестве стояла на парковке.

— Иляна… — его голос был наполнен глубоким раскаянием. — Ты в порядке? Извини, не знаю, что на меня нашло.

— Всё в порядке, — вздохнула я, садясь в машину. Ну не убил же, в самом деле. — Во сколько завтрашний поезд?

— Ты всё ещё хочешь уехать? — помрачнел Адриан.

— Да, — кивнула я. — Извини, это всё не для меня.

— Понятно, — кивнул он, заводя машину.

Мы подъехали к их дому-замку, в полной темноте, разрываемой только светом фар. Освещение собственного жилища явно не входило в приоритет семейства вампиров. Логично, конечно, они же вампиры. Им полагается загадочно таиться во мраке. В этом основная прелесть вампирской жизни, как мне кажется. Загадочно таиться и неожиданно выныривать в луч лунного света.

Я не видела ровным счётом ничего после того, как Адриан остановился и вырубил мотор. Адриана же это явно совершенно не напрягало.

Он открыл передо мной дверь и любезно помог мне выбраться наружу.

А потом, глядя, как я хлопаю глазами на непроницаемую тьму, вдруг усмехнулся (я это просто кожей почувствовала почему-то) и подхватил меня на руки.

— Я всё-таки закончу это, — прошептал он мне на ухо, неся по тропинке к одному ему видимому дому.

— Что именно? — тоже прошептала я, поддавшись на миг этому таинственному тону.

— Вот это! — щёлкнул замок входной двери, меня поставили на ноги…

И вдруг к моим губам прикоснулись губы Адриана. Жёсткие, жадные, страстные…

Я не успела даже ахнуть, как вдруг поняла, что отвечаю. Сначала неуверенно и робко, но когда его язык уверенно скользнул сквозь мои расслабленно-полуоткрытые губы внутрь, требовательно вовлекая меня в это безумие… Кажется, я куда-то упала. Пропала в водовороте ощущений, нахлынувших так резко и стремительно, что я в них просто захлебнулась.

И теперь я могла только жадно пить его поцелуй, не понимая до конца, что происходит, и почему, просто наслаждаясь каждой секундой происходящего.

И только когда его губы, отпустив мои, скользнули по шее ниже, ниже, зажигая на коже огненные всполохи, мгновенно растекающиеся по всему телу, чтобы сконцентрироваться в низу живота, наполняя его сводящим с ума томлением… Тогда я очнулась.

— Нет! — я слабо попыталась вырваться. — Не надо так!

— А как надо? — жаркий шёпот на ухо сводил с ума не хуже поцелуя.

— У тебя есть девушка, а я завтра уезжаю… Я так не могу!

— Я понял, — Адриан провёл губами по моей щеке от уха до уголка губ и замер, еле касаясь. — Я разберусь со своими делами и приеду к тебе. Так будет лучше?

— Да, — выдохнула я и, не в силах сопротивляться соблазну, поцеловала сама эти губы, чуть касающиеся моих, снова проваливаясь в безумный поцелуй, так не похожий на что-либо испытанное мной до этого.

А потом, как ни в чём ни бывало, он проводил меня в отведённую мне гостевую комнату.

— Здесь ничего не случится, — твёрдо проговорил он, глядя мне в глаза. — Сюда никто не посмеет сунуться, так что спи спокойно.

…И, конечно, всю ночь я беспокойно проворочалась в мягкой уютной постели. Сначала вспоминая, переживая заново, не в силах успокоить колотящееся сердце, а потом со страхом прислушиваясь к доносящимся звукам. После полуночи дом, казалось, зажил собственной жизнью: поскрипывали половицы, что-то шуршало в углах, до меня доносился какой-то таинственный шёпот…

В общем, забыться тревожным нервным сном мне удалось только под утро.

За поздним завтраком компанию мне составил только сам Адриан и дед Клодиу. Дед поил нас своим фирменным какао кормил папанаси и свежим пирогом добруджа с сыром, а сам вовсю сыпал прибаутками и какими-то историями, но было видно, что он чем-то озабочен. Адриан так и вовсе был откровенно мрачен, еле роняя скупые слова.

— Я купил билет на дневной поезд, — сообщил мне он наконец. — Мы можем идти.

В полном молчании мы доехали до вокзала.

— Позвони, как только доедешь, хорошо? — спросил Адриан, высаживая меня перед зданием, не делая ни малейшей попытки проводить. И правильно. Так даже лучше. Раз и всё.