Я отрываюсь от Сары.

– Нет.

– Дурак, что ты наделал?
– продолжает тихо шептать он.

В помещении гул. Только один человек хохочет до упаду, это Кристи.

– Молодец, Алекс, - кричит она.
– Ай да, сестричка, такую свинью подложила семье, этого...

– Заткнись, дура, - ревет отец.

– Сара, нам надо от сюда исчезнуть, - шепчу я ей.

– Бежим.

Мы разворачиваемся и, чуть не сбив Голифакса и Макенроя, бежим по коридору из кресел на выход. Нас никто не задерживает, большинство публики не понимает, что произошло, если кто и разобрался, то они в шоке. Мои охранники у стены очнулись и пытались рвануть за нами, но тут Марта зацепилась за чью то ногу и свалилась в проход, закрыв путь Джони. Они оба барахтаются на полу и мат несется под своды зала. Проскальзываем ворота и несемся по ступенькам. Сара с трудом поддерживает мешающее ей платье.

– Куда теперь?
– кричит она.

– Вон к той машине, вишневого цвета.

Сара спиной валится через дверцу машины на первое сиденье. Я запрыгиваю за руль и спешно достав ключи пытаюсь их воткнуть в скважину.

– Сара, я не водил машину, что дальше.

– Черт побери. Жми на эту педаль.

Она рванула рычаг и машина так дернулась вперед, что я чуть не вырвал руль. Мы несемся по улицам и постепенно я приобретаю уверенность, как будь то всегда водил машину...

– Сара, так куда сейчас?

– На нашу яхту.

Фреди закивал головой, увидев нас.

– Поздравляю.

– Спасибо, Фреди, - говорит Сара, - наша яхта заправлена, все готово?

– Да, мадам.

– Помоги нам отчалить.

– Хорошо, мадам.

Мы подходим к яхте и тут Сара заявляет.

– Алекс, кажется невесту в дом заносят на руках?

– Я все понял, дорогая.

Беру ее на руки и, с трудом по трапу перевалив бортик, несу по палубе. Мы на мостике долго целуемся.

– Эй, - кричит с мостков Фреди, - вы долго там. Я же не могу стоять здесь целый день.

Сара выскальзывает из моих рук и бежит к пульту управления, она включает двигатель. Фреди бросает на палубу концы, мы медленно выплываем из строя катеров и яхт.

Через неделю я вышел на работу. Меня встретил Скелбин.

– Нагулялся?

– Да.

– Подпиши бумаги. Их очень много скопилось.

Я подписываю стопку бумаг, мой юрист комментирует каждую. Под конец я не выдержал и спросил.

– Что творится то с Макенроями и Голифаксом?

– Ничего. Макенрой конечно взбешен, пообещал удавить тебя, когда увидит, а Голифакс молчит. Зато какая сенсация, мы на этом сделали такой бизнес, что наши акции подскочили в сто раз.

– Не слышал, как Ирен?

– Нормально. Звонила сюда, интересовалась, где ты.

– А союз Макенроя и Голифакса не развалился?

– Они , несмотря на противоречия, повязаны теперь крепко.

– Я принял решение, "фивти-фивти" больше скрываться не будет...

Скелбин долго раздумывает.

– Правильное решение, - говорит он.
– Деньги у нас, теперь скрывать нечего. Я постараюсь юридически обосновать патент, чтобы другим не повадно было нажиться.

– А это что за пакет?
– я показываю на розовый конверт на конце стола.

– Это прислал мистер Голифакс.

Вскрываю его и вижу пачку акций. Мой хозяин сдержал слово, сказанное в церкви.

– К вам Ирен Макенрой, - сообщает по селектору секретарша.

– Пропустите.

Она входит и не идет дальше. На нее наступил столбняк, я подхожу к ней и обнимаю.

– Спасибо тебе Ирен.

Несколько горячих капель скатилось мне за шиворот.

– Не надо, не плач. Все позади. Пойдем я тебя посажу.

Я усаживаю ее в кресло и опускаюсь у ног.

– Ты самый лучший друг...

– Правда?

– Конечно. Не всякий может пожертвовать собой в такой ситуации.

– Я не хотела причинить тебе вреда.

– Как обстановка дома?

– Хуже некуда. Никто из домашних со мной не разговаривает. Папа в первый день наорал, Кристи шипела как тигр, а потом все стали немые.

– Приходи к нам в гости.

Она кивает головой.

– Приду. Я решила вообще уйти из дома.

– Может это и правильное решение. Посоветуйся с Сарой, она давно не живет дома, у нее опыт есть...

Она прижимает мою голову к коленям и тихо плачет.

Машины проходят первое испытание. На такое событие приехал Голифакс и Макенрой. Они сдержаны со мной, но на деловые темы говорят нормально. В первую установку закачали старый хладон, включили генераторы и первый факел плазмы загудел в реакторе, машина заурчала, загудела приводами и вот первые отходы регенерации появились в контрольных баках. Прокрутили еще пять машин, все оказалось в порядке.

– Поздравляю, мистер Петроф, - говорит Голифакс.
– Мы тут с мистером Макенроем решили поговорить с вами, так сказать уединенно...