– Пошлю лесом, - мрачно ответила Росомахина.

– Вот видишь! А он тебе популярно разъяснил в чем ты не права и обозначил, что не хочет ссориться. Получается, что он намного дипломатичней и выдержанней тебя.

– Выходит, так. Но от этого настроение не поднимается.

– У меня тоже, но по другой причине.

Каракалова уселась поудобнее на кровати.

– Мы нисколько не продвинулись, а времени остается всё меньше. Скоро экзамены, итоговая проверка ранга и выпуск. Потом к нему будет не подступиться. Надо бросать играть в наши женские игры. Попытки соблазнения на него не действуют, ты сама видела. По крайней мере, не действуют так, как хотелось бы. Видно же – смотрит, оценивает, разглядывает всё, что показываешь без малейшего стеснения, но слюной не истекает и руки распускать не пытается.

– И что нам теперь делать? У тебя есть идеи?

Росомахина совсем поникла.

– Есть. Нужен откровенный разговор по мужским правилам. Ты же видишь – он мужик. И на кучу вещей реагирует как взрослый человек, а не как измученный спермотоксикозом пацан. Ему надо прямо изложить все резоны и все расклады, и наше место в них. И обязательно показать его выгоды.

– А у него в этом есть выгоды?

– Есть. У меня имеется одна идея. И я очень надеюсь, что она сработает.

– А что за идея?

– Извини, Алёна, не сейчас. Ты не удержишься и поделишься с мамой. Та еще с кем-нибудь, и в итоге всё пойдёт насмарку.

– Тогда давай поговорим с ним прямо сейчас. Он ведь уехал к себе в особняк?

– Ну да. Ты ведь знаешь, где это?

– Знаю.

Алёна поёжилась от воспоминаний, но тут же взяла себя в руки.

– Едем!

Где-то неподалёку от Санкт-Петербургского доме рода Песцовых

– Солидно, - оценила особняк Каракалова. – Император не поскупился.

– А при чём здесь император? – не поняла Росомахина.

– Не тупи. Помнишь историю, когда Песцов подарил Императору его собственную корону?

– Конечно, помню. Его тогда ещё орденом наградили.

– И как ты думаешь, сколько стоит малый императорский комплект?

– Даже не знаю, - честно призналась Алёна.

– По самым скромным подсчетам, полмиллиона. А если учесть, что это – камни, принадлежавшие роду Львовых, то их стоимость вполне может доходить до полутора миллионов. К тому же императору невыгодно показаться скрягой, вот и отдал. Не публично, конечно, приватно. Как раз миллиона полтора этот домик и стоит, если считать вместе с парком.

– Получается, Песцов не так уж богат?

– Получается. Сколько-то денег у него имеется, но не лишку. А остальное - в таких вот активах, которые за полную цену продать невозможно.

– Почему невозможно?

– Да темные рассказики ходят об этом доме. Какая-то там дичь творилась, люди сбегали.

– Не знаю. Я здесь сутки провела, и ничего.

– Видимо, Песцов как-то смог разобраться с этими проблемами, - пожала плечами Каракалова, – но сейчас это неважно. Пойдем, попробуем с ним поговорить.

Едва девушки подошли к ограде, как перед ними распахнулась калитка. По мощёной камнем дорожке они прошли к парадному крыльцу. У дверей их встретил забавный старик в костюме едва ли не трёхсотлетней давности.

– Доброе утро, барышни. Вы к кому? – осведомился дворецкий.

– Мы бы хотели побеседовать с Олегом Ивановичем Песцовым, - ответила Каракалова.

– К сожалению, хозяина сейчас нет дома, и он не оставлял на этот счет никаких указаний. Вам придется прийти в другой раз.

– А когда он вернется? – спросила Росомахина, не желая так сразу сдаваться.

– Это мне неизвестно. Сожалею, но вам придется уйти.

Девушки почти одновременно вздохнули, и пошли обратно.

– Барышни! – остановил их дворецкий. – Я могу передать хозяину устное послание или записку.

– Не нужно, - помотала головой Мария. – Мы зайдем в другой раз.

Отойдя на несколько шагов, Алёна обернулась, чтобы еще разок взглянуть на особняк. Все-таки, он был действительно красив.

– Маша! – воскликнула она.

– Что случилось?

– Смотри! Смотри скорее!

Каракалова поглядела на высокие окна третьего этажа, куда указывала Росомахина. В одном из окон явственно виднелся женский силуэт.

Глава 17

Где-то в Воронеже

Большой черный джип, сверкающий лаком и хромом, стоял на парковке аэропорта. За рулем сидела симпатичная молоденькая девушка, едва видная из-за руля. Стоявшие по обе стороны малолитражки были настолько ниже этого монстра, что из-за них было прекрасно видно окно водительской дверки, и девушку в нем.