Неприятно. Оказывается сложно видеть довольного жизнью Межницкого. Живет, радуется. У него ничего не изменилось, все осталось прежним — работа, отдых, любовницы. Это я до сих пор не могу подняться. Это для меня жизнь навсегда изменилась и шансов вернуть все или исправить, увы, нет.

Кадры замедляются и начинают расплываться пятнами, я фиксирую каждый жест, звук. Звук? Усиливающийся с каждой секундой, глухой, монотонный звук отвлекает меня. Закрываю глаза, сжимаю руль и пытаюсь ухватиться за реальность. Дождь барабанит по крыше автомобиля. Спокойно, это всего лишь дождь. Обнимаю руль и прижимаюсь лбом к мягкой кожаной оплетке.

Межницкий с блондинкой давно вошли в дом. Сквозь потоки воды просто смотрю как в окнах зажигается свет и мелькают тени. Внутри меня пусто, слишком пусто и тихо, словно перед грозой. Обещаю себе, что через пять минут я заведу машину и поеду домой. Сдерживаю дыхание. Ритм, счет, я все помню и все делаю правильно. Немного опускаю стекло. Воздух врывается в салон и я жадно вдыхаю его. Легкие заполняет холод, а запах мокрого асфальта и бензина заползает под кожу и отзывается горечью на кончике языка. Едва успеваю открыть дверь и наклониться, чтобы выплеснуть содержимое желудка на тротуар. Это конец, пульсирует в висках. Дыхание сбивается, я дышу, но в легкие не поступает ни грамма воздуха. Внутри все горит. Откидываюсь на сиденье и блокирую двери. Руки дрожат. На ощупь нахожу сумочку на пассажирском сиденье, переворачиваю и вытряхиваю все содержимое. Не так уж безобидны оказались утренние воспоминания. Таблетки. Мне срочно нужны таблетки, чтобы остановить приступ. Шарю рукой, в темноте видны только очертания предметов.

— Где же вы — всхлипываю я — нельзя поддаваться, нельзя выпускать на свободу все, что было так тщательно похоронено.

Тело становится словно каменным. Срываюсь на рыдания, мне страшно, что я отключусь здесь, одна, посреди чужого города и никто не придет на помощь. Делаю глубокий вдох, чтобы сохранить контроль. Рука цепляется за знакомую упаковку и я трачу последние силы на то, чтобы открыть бутылочку и проглотить лекарство. Сил дотянуться до телефона уже нет.

— Никто не придет — шепчу я и закрываю глаза.

Кажется, что я уже вечность плаваю в спасительной полутьме. Иногда получается выныривать на поверхность и в такие моменты я могу слышать как дождь барабанит по крыше машины и разрывается от звонков мой телефон. Иногда слышу голоса, срабатывает автоматический ответ на звонок. Кто-то ищет меня? Как мило. До сегодняшнего дня я была твердо уверена, что мое исчезновение не заметят. Кто же такой внимательный? Сознание снова отключается под действием лекарства и я не успеваю опознать голос. Надо попытаться в следующий раз, перспектива остаться в машине на ночь не радует.

Снова слышу мелодию звонка и голос. Цепляюсь за эту реальность, не давая себе погрузиться в глубокий сон. Я знаю кому он принадлежит. Звонит Вик, он уже вернулся с работы и теперь ищет меня. Все-таки он милый мальчик.

— Милый, пока считает что ты Ольга — ставлю точку и возвращаюсь в реальность.

Мне надо ответить на звонок. Нельзя оставаться здесь, надо уезжать. Когда моя машина привлечет внимание полиции — вопрос времени. Собираюсь с силами и упираюсь руками в сиденье, пытаюсь привстать.

— Вик, я тут — скрипящим голосом отзываюсь я.

— Оля, где ты?! Почему не отвечала?!

— Вик, забери меня и машину. Серпуховская, 17. Пожалуйста.

— Черт — ругается Вик — сейчас буду.

Меня заберут, пульсирует в голове. Расслабляюсь и рассматриваю как потоки воды гоняют промокшие листья по лобовому стеклу. Дождь не прекращается. Оно и к лучшему, иначе кто-то из прогуливающихся по набережной давно вызвал скорую. Сейчас же на улице пусто, а от изредка пробегающих пешеходов меня надежно скрывает дождь. Поднимаю глаза на дом Межницкого. В окнах виден приглушенный свет. Отдыхают, наслаждаются жизнью. Сглатываю ком в горле, очень хочу пить, а машине как назло ничего нет. Осматриваю улицу. Ни одного магазина. Так бывает? Внимание привлекает движение во дворе дома. Не может быть! К воротам модельной походкой идет та самая блондинка Межницкого.

– Интересно — вырывается у меня — отправил домой? Не такие у вас и теплые отношения, если он выгнал тебя в такую погоду.

Блондинка стоит у края дороги, уличное освещение здесь отличное, поэтому я могу хорошо рассмотреть ее. Мда, неужели после оказанных услуг даму просто выставили за дверь? Волосы наспех стянуты в хвост, на ноге по черному капрону ползет стрелка. Стоит под дождем, без зонта и нервными движениями пытается стереть размазанный макияж. Телефон вместо зеркала и пачка влажных салфеток — небогатый арсенал, видимо в первый раз? Межницкий не изменяет себе, использует и выкидывает. Еще раз скольжу взглядом по даме и замечаю разорванный до талии боковой шов платья.

— Все также любишь пожестче?

За пассией Межницкого приезжает такси. Модель придерживает разорванное платье и быстро усаживается на пассажирское сиденье. Поехала зализывать раны, ухмыляюсь я. Где же мой спаситель? Вроде должен уже быть здесь. Появляется шальная мысль рискнуть и добраться до дома самостоятельно, но я сдерживаю себя. Слишком многое поставлено на кон, а наличие прав с моим диагнозом и вовсе из области фантастики.

Мысли снова потекли в привычном направлении. Выгнанная на дождь в рваном платье пассия Межницкого заставила пересмотреть планы. Человек знающий о компьютерах и программах все нужен уже сейчас. Если и удастся попасть в логово врага, то минут на сорок, не больше, и за это время я не успею даже подойти к ноутбуку. Надо срочно найти человека, поставить перед ним задачу, и услышать варианты ее решения. Дальнейшие действия по уничтожению Межницкого будут полностью зависеть от технических деталей.