– Могла бы с Гариком поближе познакомиться. Законтачиться, так сказать.

– Ой, больно он мне сдался, – отмахнулась Лера, но Кловер, хитро прищурившись, выдала:

– Я же видела, как ты на него смотришь. И в автобусе, и на построении, и в столовке, и пока мы в зале были…

– И как же я на него смотрю?

– Как кошка на сметану.

Валерия потрепала Мишу по растрёпанным кудряшкам.

– Какая глазастая, а! Нет, а почему бы мне на него не посмотреть? Игорь симпатичный парень.

– А ещё неглупый и с юмором. Только замкнутый слегка.

– Что, тоже на него запала?

– Не, – Кловер сморщила нос. – Гарик не в моём вкусе.

– А кто в твоём?

Ответа Лера услышать не успела: откуда ни возьмись, к девочкам подскочил Евгений Павлович со стареньким зеркальным фотоаппаратом.

– Снимок для отчёта, – пояснил он, настраивая объектив. – Скажите «чиииз»!

Сделав несколько кадров, директор показал подружкам большой палец и громко произнёс, обращаясь ко всем:

– Ребята, кому необходимо в душ или переодеться – бегом в корпус, а остальные будут ждать вас в столовой на небольшое собрание и чаепитие.

Подростки гуськом потянулись с поля, бурно обсуждая прошедший матч.

– Слушай, а ты молодец! – подстроился под шаг Тани Никита. – Очень круто играла, я не ожидал.

– Спасибо, – смущённо поблагодарила его девушка и пояснила: – Я в детстве часто с мальчишками мяч гоняла, вот и остались навыки.

– В следующий раз мы обязательно выиграем.

– Только надо либо Тёму, либо Витю в ту команду сплавить, потому что толку от них, честно говоря, нет, – рассмеялась Таня.

– Ничего, научим! – оптимистично произнёс Ник, подмигнув своей спутнице. – Кстати, хотел сказать, что тебе очень идёт такой цвет волос. Ты как русалочка Ариэль!

– Может, и мне в красный перекраситься? – Между ребятами буквально втиснулась Ксюша, перетягивая одеяло внимания на себя. – Кит, как думаешь?

– Думаю, что каждому своё, – вежливо ответил вожатый и, слегка притормозив, примкнул к компании Гарика, Вовы и Вити.

– Мы же договорились, что Никиту я беру на себя! – недовольно прошипела Ксеня, поворачиваясь к сестре.

– Он сам ко мне подошёл.

– Но ты с ним флиртовала!

Вместо ответа Таня лишь тяжело вздохнула и раздражённо закатила глаза. Как же её достала эгоистичность сестрички! Всё должно быть так, как хочет она и точка! Самый вкусный кусок тоже должен быть её – даже если это кусок праздничного торта из Таниной тарелки. Аналогичная ситуация происходила, когда дело касалось личной жизни. В случае, когда сёстрам оказывался симпатичен один парень, Ксеня считала, что Таня обязана уступить его ей. Почему?

«Давай будем объективы: я красивее, умнее и харизматичнее. У тебя всё равно нет никаких шансов его закадрить, только опозоришься», – с притворным сочувствием объясняла Ксюша сестре. И та верила ей. До поры до времени: пока не нашёлся мальчик, который отверг Ксеню по причине симпатии к Тане. И несмотря на то, что романтической истории у них не сложилось, с того момента Таня перестала плясать под дудку сестры. Нет, она не вступала с ней в споры и не ругалась – просто отмалчивалась и делала по-своему. Например, Ксю была категорически против того, чтобы Таня красила волосы в красный цвет, а та всё равно взяла накопленные деньги и ушла в парикмахерскую. А заодно и на курсы визажа записалась! Ксения пришла в ярость. Больше недели она внушала сестре, что новый имидж ей совершенно не идёт, что она похожа на чучело, что в школе за спиной все над ней смеются – и над испорченными волосами, и над «жутким макияжем»… Таня равнодушно отвечала «ну и пусть». Она даже позвала сестру ходить на курсы вместе, но та отмахнулась: мол, ей это ни к чему, и так красотка. Но на деле всё обстояло иначе.

Вне школы Ксюша не занималась ничем, потому что была крайне ленивой, к тому же привыкла получать всё от родителей по щелчку пальцев, а когда подросла – от мальчишек, которым нравилась. Девочка и правда росла прехорошенькой, белокурым голубоглазым ангелом, а сестра Таня, родившаяся всего на несколько минут позже, казалась на её фоне серой мышкой – вроде бы тоже симпатичная, но все черты лица блёклые, словно через копирку переведены. А будучи ещё и менее бойкой и самоуверенной по характеру, маленькая Танечка совсем померкла в тени старшей сестры.

Всё изменилось меньше года назад, когда гадкий утёнок стал превращаться в прекрасного лебедя. В первую очередь это заметили окружающие: всё чаще комплименты стали звучать в адрес Тани, всё чаще мальчики стали подходить знакомиться именно к ней, всё сложнее становилось Ксении удерживать свою популярность. А уж когда Танька перекрасила волосы в насыщенно-красный оттенок и отстригла чёлку – весь класс поражённо ахнул. И ахнул не от ужаса, как говорила Ксеня сестре, а от восторга. Новый образ украсил девушку, сделав её простенькую внешность выразительной и яркой. Но не могла же Ксюша – королева школы и двора – признать этого! Пришлось давить на сестру морально, пытаясь доказать, что она стала не лучше, а хуже, и что необходимо срочно вернуть всё обратно. И казалось, Таня прислушивается к советам, ибо она сама словно и не замечала того, как похорошела, однако ничего менять не спешила. Ксения едва сдерживалась от желания прилепить на волосы сестры жвачку, чтобы той пришлось стричься под мальчика, или «случайно» обрушить Танину полочку с косметикой. Останавливало её от этих действий лишь то, что Танька не уводила у сестры парней, в компаниях продолжала тихонечко сидеть где-то в уголке, да и в целом как будто не интересовалась мальчишками. Поэтому они, даже проявив внимание к загадочной Ариэль, быстро сливались, наткнувшись на холодную стену равнодушия, и шли к Ксюне – весёлой и болтливой хохотушке, которая и сигаретку за компанию выйдет посмолить, и целоваться уже умеет…