– Ты ему говорила?

– А как же. Вот, кажется он идет.

Дверь распахивается и на пороге появился крепкий, седой старик в светлом костюме. Он садится во главе стола и пристально рассматривает меня.

– Здравствуйте, барышня.

– Папа, это и есть Лена Морозова.

– Очень приятно. Я много слышал о вас. Ника, пусть подают, - он поворачивает голову к своей жене

– Да, пора. Софья, пора подавать, - кричит мама Николь.

Появляется еще один персонаж в виде пожилой женщины, которая неторопливо толкала тележку, наполненную кастрюльками и мисками. Начинается священный период раскладывания еды по тарелкам.

– Мне Ахмед говорил, - прерывает молчание глава стола, - что вы, Лена, ездили за товаром в Турцию. Неужели такая милая, симпатичная девушка не смогла себе найти другую работу здесь?

– Могла бы, но для этого надо пройти как женщине через массу унижений...

– А разве вы не подвергались унижениям, когда совершали поездку за границу?
– усмехается старик.

– Подвергалась, но я старалась постоять за себя.

– Мне Ахмед говорил... Вы там кого то даже отделали...

– Папа, она же еще покорила Стамбул, - говорит Ахмет.

– Это хорошо. Это как раз то, что нужно красивой женщине. Я вижу на вашей милой шейке весьма дорогой кулон из гранатов, сильный камень, это небось следы разгрома стамбульского общества.

– Там были еще более красивые и дорогие вещи, это был еще слабый разгром.

– Хм..., - старик опять усмехнулся, - А вы мне нравитесь. Когда мне сын рассказал, как вы там одним махом выкинули тысячу долларов в окно, я сразу зауважал вас...

– Как это тысячу... в окно...?
– поразилась мама Николь.

– Да так. Взяла, да выбросила. Этой девушке ничего не стоило туфлями, стоимостью 800 долларов проломить голову охраннику, потом их выкинуть на свалку, а чек на пол миллиона долларов изорвать милыми пальчиками.

Он и это знает, - мелькнула мысль, - наверно, все Ахмед рассказал.

– Как на пол миллиона...? Лена, вы правда это сделали?
– ошалело замотала головой Николь.

– Вот так, мама, учти, с какими девушками знаком твой сын.

– Боже мой, пол миллиона...

– Во первых, меня покупали за эти деньги..., - пытаюсь оправдаться я.

– У нас все в мире продается и покупается. Интересно, из какого же вы теста сделаны, мадам, - прерывает меня старик.

– Наверно из хорошего. Значит еще не все продается. А во вторых, я не знала, что туфли так дорого стоят...

– А если бы знали, не проломили голову?

– Проломила бы...

Старик явно доволен.

– За ваше здоровье мадам, - он первый поднимает бокал красного вина.

Мы послушно поднимаем бокалы за ним и начинает торжественный обряд поглощения пищи.

После обеда, старик смылся в свой кабинет, Николь пошла помогать Софи мыть посуду и убирать гостиную, мы же с Ахмедом продолжали обследовать закоулки дома.

– Как тебе мой, папа?
– спрашивает меня Ахмед.

– Нормально. Ты ему все рассказал про поездку?

– Да, я.

– Тебе не попало, за то, что купил для меня такие дорогие вещи. Если туфли стоили 800 долларов, сколько же стоило мое платье?

– Это тебе важно знать?

– Да, я хочу знать.

– Хорошо, твое платье я купил за 1800 долларов.

– Очень интересно. Сколько же ты потратил на меня? Ведь там было все, и салон красоты, и еще туфли, и прокат этого кулона, и билеты в театр, все остальное...

– Много.

– Тоже хотел купить меня?

– Нет. Благодаря тебе я завершил в Стамбуле сделку, во много раз превышающие затраты. Так что я тебя использовал, а не купил.

От такой наглости у меня захватило дух. Значит и этому... я тоже была не нужна, а какие имела такие надежды. Он даже не хотел меня, а заработал на мне как на товаре. И смотри ты, как смело заговорил, а был в поездке, как теленок, вежливый, обаятельный, тут же - наглый тип... Я повернулась и пошла по коридору искать выход.

– Ты куда?

– Мне хочется подышать свежим воздухом.

– Обиделась? Зря. Я к тебе очень хорошо отношусь...

– А я к тебе, плохо, - огрызнулась я.

– Ты, что? Лена, опомнись.

Но я почти бежала к главному входу.

Вокруг коттеджа маленький сад. У ворот на улицу стоит охранник и смотрит на нас. Вдруг я вздрогнула. Это же... это же тот наглый тип, что приходил ко мне за товаром. Уж не сон ли это? Где я?

– Лена, что с тобой происходит? Если ляпнул что то, прости.