— Буду — коротко ответил лорд и, не убирая щит, покачиваясь, сделал два шага назад.

Недолго думая, графиня начала атаку выпадом вперёд, но её меч встретился с двумя кинжалами, а следом меняя стойку, убийца сделала контрвыпад, двигаясь вдоль меча. В последний момент Клиосса ушла влево и с разворота попыталась нанести удар в спину, но противник явно был умелым бойцом и смогла заблокировать очередной выпад.

Сразу после этого, две женщины начали сумасшедшее по интенсивности сражение. Клинки сверкали, а звук сталкивающегося оружия слился в один протяжный звон.

Они прыгали друг вокруг друга, стараясь нанести урон противнику. Но одна была с двуручным мечом, что не позволял достаточно быстро нанести удар, а друга с короткими кинжалами, из-за которых ей необходимо было подойти достаточно близко, но к сожалению для неё, это означало попасть под удар меча.

Виктор продолжал прятаться за щитом, опасаясь, что в этом хаосе, убийца вновь атакует его и не ошибался, потому что её глаза, время от времени выглядывали такую возможность, что не оставалось незамеченным для Клиоссы и она старалась не дать той сделать ход.

Вскоре со стороны Ривенхолла, появились приближающиеся силуэты и уже через несколько секунд в них можно было разглядеть Теодура и Ронаддура, а следом уже со стороны особняка их окутала аура архимага.

Но женщина ни на секунду не смутилась и продолжала атаковать, параллельно ища возможность, закончить начатое с Виктором.

Когда со всех сторон её начали окружать, убийца отпрянула назад и, осмотревшись по сторонам, вытащила из поясной сумки небольшой артефакт, размером с ладонь и в тот же миг с яркой вспышкой растворилась в воздухе средь бела дня.

Виктор, видевший эту картину, в следующий момент расслабился и отозвал броню, чтобы не отключиться прямо в ней. Было чревато с такими ранениями остаться в полной экипировке, так как никто не смог бы её снять.

Когда все посмотрели на него, ожидая ответов, они увидели изодранную одежу всю в крови, а на его теле было по меньшей мере двадцать колотых ранений.

Кровь лилась словно он вовсе и не человек, а мешок с красной жидкостью.

— Я ещё слишком слаб — с ухмылкой на лице произнёс лорд и упал лицом на землю.

* * *

В особняке была настоящая суматоха, когда туда доставили Виктора. На самом деле вся вотчина стояла на ушах. Военным пришлось прибегнуть к пункту устава о военном положении и закрыть границы, а также ввести комендантский час, чтобы успокоить людей.

Но больше всех, казалось, переживала именно Линея. Находясь перед дверями спальни с остальными девушками, она без конца рыдала, что выводило из себя Сильвию.

В ожидании, пока монахи закончат с мужем, она смотрела, как эта женщина продолжает всхлипывать и лить слёзы.

— Может уже прекратишь? — наконец, не выдержав, сказала Сильвия.

Линея зло посмотрела на неё со слезящимися глазами.

— Не всем же быть такими хладнокровными, как ты! — она выкрикнула в ответ, чем привлекла внимание всех присутствующих.

Сильвия с трудом сдерживала себя, чтобы не ответить ей. Ни при каких обстоятельствах, с ней не имели права так разговаривать и только потому что ситуация неординарная, девушка промолчала.

Следом в коридоре послышался стук шагов и из дальней части коридора показалась Клиосса, которая, видя рыдающую девушку, приказала увести её.

А потом разогнала и остальных, отправляя их заняться делами. Все женщины, столпившиеся у дверей, сделав лёгкий реверанс в сторону графини, начали покидать небольшой холл. Линея хотела возразить, однако Фрейя преградила ей дорогу всем видом давая понять, что та уже и так перешла все границы.

Мелкие дрязги между женщинами возникали и раньше, но все они подчинялись правилам, установленным в этом мире, а также тем, что существовали непосредственно в доме Балтес, но она нарушила их, настолько неподобающе разговаривая с хозяйкой дома.

Линея была слишком наивна, чтобы думать о таком, в отличие от Фрейи, которая знала, что в случае конфликта, пострадает не Сильвия, а тот, кто вступил с ней в конфликт.

Пусть она и жена Виктора, но внезапно может выясниться, что герцог Леомвиль или его сподвижники, решили обозлиться на одну из семей других жён, тогда пострадает не сама женщина, а владения их семей и даже сама семья.

Даже в другой стране нельзя было чувствовать себя в безопасности. Герцоги имели достаточно влияния, чтобы заручиться поддержкой знати в таких королевствах, как Минтара и Армондэль, не говоря уже про Лантарис.