Когда начались столкновения с мексиканскими войсками, Ружицкий решил придерживаться вооруженного нейтралитета. Но на совещание в Черепаховом заливе он приехал, поддержал принятые резолюции и пообещал нашу вооруженную помощь.

Узнав об этом, мексиканцы освободили арестованных и покинули форты Веласко и Анауак, отступив в Сан-Антонио.

Ружицкий провел переговоры с Остином и стороны решили не учить друг друга жить, но все рабы, оказывающиеся на нашей территории, сразу же становятся свободными. Причем не важно кто был до этого их хозяевами. Он объяснил Остину с его товарищами, что много веков казаки жили под лозунгом: с казачьих мест выдачи нет.

В середине июля в Техас прибыл полковник-федералист Хосе Антонио Мекси. У него было четыреста солдат и пять кораблей. Его задачей было подавить предполагаемое движение за отделение Техаса от Мексики.

Остин с Ружицким провели с полковником переговоры, вручили ему принятые копии резолюций Черепахового залива, заверили что все колонисты не желают независимости, а просят всего лишь широкой автономии, отмены всех принятых централистскими властями ограничений, в том числе и незаконного запрещения иммиграции. Вопрос рабства был деликатно опущен.

Полковник удовлетворился полученными объяснениями и удалился со своей армией за Рио-Гранде. Да как ему было не удалиться, два наши брига в момент бы разнесли его корабли со смешными пушками. А его солдат казаки бы просто разогнали нагайками. У мексиканских солдат при виде наших молодцов в буквальном смысле начинали дрожать коленки.

Фактически Техас оказался поделенным на три части. Восточнее реки Колорадо мексиканская власть и войска перестали существовать физически. От Колорадо до реки Сан-Антонио своебразная буферная зона, в этой зоне форт Аламо, крепость Голиад и крупные испаноязычные поселения Гонзалес и Виктория. Власть и солдаты вроде как мексиканские, но колонистов и теханос не притесняют.

А вот западнее реки Сан-Антонио фактически мексиканская территория. Там правда народ всего в двух городах живет, самом Сан-Антонио и Лоредо. Никаких особо ранчо там нет и фактически хозяевами тех просторов являются индейцы.

И мы с колонистами Остина ждем ответа из Мехико, восстановят ли победители конституцию 1824-ого года и предоставят ли Техасу обещанную автономию.

Техасское казачье войско на фоне этих событий выросло и теперь у нашего атамана пятьсот сабель, а с вновь прибывшими уже будет тысяча. Среди староверов много желающих стать казаками и скоро реальностью станут три полноценных четырехсотенных полка.

Ружицкий с атаманом собираются основать еще две казачьи станицы и получится, что каждая будет выставлять свой полк.

Во время переговоров наш губернатор забросил удочку насчет нашего появления на берегах Рио-Гранде. Мексиканский полковник не сказал ни да, ни нет. Но так как там сейчас хозяйничают команчи и постоянно совершают набеги через Рио-Гранде, появляясь даже в районе мексиканской столицы, то скорее всего негласное да.

Но больше всего меня удивило прибытие первой партии ирландцев, почти пятьсот человек.Они прибыли через Новый Орлеан и без нашей подсказки выбрали место для поселения на западном берегу озера Сабин.

Это решение для нас просто идеальное. Я уверен, что в итоге ирландцы начнут селиться в первую очередь по западному берегу озера и реки Сабин, тяготеть будут к нам, а не к Остину и уж тем более не к США. Они уже видели объявление в Штатах — вход неграм, собакам и ирландцам запрещен. Да и сохраняющееся в Луизиане рабство их не вдохновляет.

Тем более скоро в тех краях появится и казачья станица, так что я думаю англо-американские желания ехать в Техас в ближайшее время подостынут.

Так что положение дел в Техасе меня более чем устроило и я решил его посетить на обратном пути.

Бросок на Пинос и обратно занял у меня ровно четверо суток. Обратно я возвращался не вокруг Кубы, а через небольшой городок Батабано, на южном побережье Кубы. До него от Гаваны километров пятьдесят и в два раза ближе до Пиноса. По времени экономия приличная.

Как я и предполагал, среди греков оказались желающие ехать в Калифорнию и на борт ледокола «Алексея Чирикова» поднялось еще пять семей. Они на другом краю света будут развивать порт Румянцев.

К моему возвращению все было готово к отходу и рано утром тридцатого сентября мы подняли якоря и направились вдоль побережья Кубы на восток.

Рано утром тридцатого сентября мы подняли якоря и направились вдоль побережья Кубы на восток. Я решил голову себе не забивать и жить по привычному нам календарю не переводя жизнь на принятый в Европе григорианский календарь. Пока это нам особых неудобств не причиняло.

Опытные кубинские товарищи нас заверили, что больше серьёзных ураганов не будет. Как они это определили я не понял, но будем надеяться, что это именно так.

К моему удивлению предсказатели хорошей погоды не обманули и мы без проблем покинули опасный район Атлантики.