Он бросил мне фотографию, где голая Катя лежала лицом ко мне, а затылок какого-то парня покоился у ее груди. Сам он расположился между ее ног.

– Ну и дрянь же ты Джим.

– Ты не лучше. В Египте, ты трахал всех женщин слева -направо. Они ужом крутились, что бы попасть тебе в пастель. Я тогда очень завидовал тебе. Лола говорила, что в тебе есть изюминка.

– Я хочу сказать, что это не Катя, это дешевый фотомонтаж. Я знаю ее каждую складочку тела, а ты мне подсунул бабу из публичного дома.

– Ха... ха... ха... С тобой всегда было приятно поговорить. Но ты лучше расскажи нам все добровольно о своей деятельности, иначе...

– Иначе...

– Мы кольнем тебя одним препаратом и ты нам все выложишь, как на блюдечке.

Вот скотина, точно кольнет. Как бы оттянуть время.

– У вас безопасная бритва есть?

– Что?

– Мне побриться надо. Бритва есть?

– Оттянуть время хочешь? Хорошо, я тоже приведу себя в порядок, поем и тогда мы начнем. Не надо бритвы, к тебе придет парикмахер. Джим вышел из комнаты. Какое счастье, что я сохранил еще одну пилюлю. Я скидываю с подноса кофе и какой-то бутербродик, выковыриваю пилюлю из карманчика и кладу на пол. Потом сверху наваливаю поднос и шлепаю ногой. Даже если они видят как-то меня, наплевать. Я все равно ее успею проглотить раньше...

Дверь не открылась. Все впорядке, Через пять минут пришел парикмахер и побрил меня. Прошло еще двадцать минут.

Я уже почуствовал, в себе наливающуюся тяжесть. Дверь открылась и в комнату вошли: Джим, два охранника и человек в белом халате.

– Мы решили тебя не слушать. Все равно соврешь. Поэтому поговорим с укольчиком.

Первым попался на кулак охранник. Его оторвало от пола и он ударился головой в решетку. Врача я отшвырнул в угол. Другой охранник пытался вытащить оружие и мне пришлось поспешить, просто ударил его сверху по голове. Было такое ощущение, что шеи у него не стало, просто она ушла внутрь. Наконец я заметил, что в мой локоть вцепился Джим. Он пыхтит и пытается с ним что-то сделать.

– Джим успокойся, что с тобой?

Он как-то сразу после этой фразы успокаивается отпустил мою руку и мрачно смотрит на меня.

– Как я сразу не догадался, что это именно та пилюля. Что ты теперь будешь делать с нами?

Зашевелился человек в халате, он поднялся и очумело посмотрел на меня.

– Иди сюда.

Я поманил его пальцем. Он шатаясь подошел ко мне.

– Вот ему укол вколи.

– Не надо.

Джим рванулся к двери, но я успел подцепить его за рубашку и сделав в воздухе красивую траекторию он шлепнулся на кровать.

Зазвенел поднос, грохнулась на пол чашка с кофе. Теперь Джим затих и с тоской смотрел в потолок.

– Ну что ты ждешь, давай, - рявкнул я белому халату.

– Сейчас, сейчас, - поспешно зашевелился тот.

Он вытащил из кормана шприц, ампулу и трясущимися руками всосал содержимое под поршень.

– Не трясись, спокойнее.

Человек оголил руку Джиму и сделал укол.

– Марш туда, в тот угол, - показываю ему рукой за кровать.

Пршло несколько минут.

– Можно?
– обращаюсь к человеку за кроватью.

Тот кивает головой.

– Джим, кто сказал, что я был в учебном ядерном центре.

Его веки затрепеталм и осевший голос разнесся по комнате.

– Дмитрий Полянский.

– Когда вы с ним познакомились?

– Это не я, это агент ЦРУ.

– Имя, фамилия агента?

– Не знаю, это российский канал.

– Полянскому заплатили деньги?

– Нет. Подарили машину.

– Что еще сказал Полянский?

– Он рассказал о вас и полковнике Филипенко. Рассказал об установке мин на границе ФРГ и ГДР, но полных сведений не дал, так как их получить от Филипенко не удалось.

– Вы Полянского завербовали?

– Нет, он за деньги сам все расскажет и всем.

– Скажи-ка, по твоим сведениям, каким государствам еще Полянский проболтался о минах.

– ГДР и Израилю.

– Вот сволочь. Что вы хотели сделать со мной, после испытания с уколом?

– Убить, ты уже был бы не нужен.

– Мое похищение организовал ты?

– Да. Я получил приказ сверху.

– Ну что же, я узнал, что хотел. Вы приведете его в чувство?

Я гляжу на прижавшегося к стенке человека. Он киваеи головой. Подхожу к окну и взявшись за решетку рванул ее на себя. Вылетели кирпичи и гиганское сооружение очутилось у меня в руках. Отхожу от окна на два шага и тараню решеткой раму. Сыпяться стекла, трещат рамы и решетка вылетает во дворик. Второй этаж, это не так страшно и я выпрыгиваю из окна на землю. Отброшена задвижка на воротах и вот она... свобода. Показалось такси и я махнул рукой.

Из телефонного автомата позвонил Кате.

– Где ты был, - сразу набросилась она на меня.

– Катя, слушай внимательно. Срочно, свяжись с Майером и скажи ему, что бы он срочно вытаскивал меня из Западного Берлина. Я его жду у старой консерватории. В его распоряжении час двадцать, иначе мне будет плохо.

– Господи, сейчас звоню, Сашенька.

Трубка заныла прерывестыми гудками.

Мне было уже совсем плохо, когда у колонн появилась машина. Майер и еще какой-то тип бежали ко мне.