Я задумчиво побарабанил пальцами по столу. Кажется, у меня в мозгах что-то вчера перещелкнуло, потому что сейчас женщины, готовые улыбаться мне только потому, что я могу их купить, стали вызывать раздражение и отторжение. А раньше ничего, пользовался. Наверное, это от того, что увидел, что может быть как-то по-другому. Она не лебезила, не заискивала, не пыталась как-то угодить. Она просто была собой и делала то, что считала нужным. А еще ей очень не понравилось, что я самолично решил вмешаться в, как она считала, ее личную жизнь. Точнее, ее и детей.

Я встал и походил по кабинету, с раздражением разминая затекшую спину. Сам пока не понимал, зачем мне нужно это общение с племянниками и Людмилой. Почему-то в моей голове они шли только в комплекте. Наверное, это потому, что дети тянулись к этой женщине и она явно решила, что не оставит их.

– Мирон Радимович, вернулся Осипов, - раздался голос Виктории в коммуникаторе.

Мне пришлось подойти к столу.

– Пусть заходит, - велел я, усаживаясь в кресло. Через минуту ко мне в кабинет вошел невысокий упитанный парень с планшетом в руках. – Что-то ты не выглядишь довольным, Игнат, - заметил я.

– Дядь Мирон, а ты веришь в святых женщин? – Вдруг спросил сын моего давнего друга, что работал в определенных органах.

Я вскинул брови.

– Что-то раньше я в тебе не замечал такой истовой религиозности, - сообщил.

– Дядь Мирон, ты мне работы подкинул вчера, а сегодня даже слушать не хочешь? – Парень плюхнулся на стул и протянул мне планшет.

Я быстро пролистал информацию.

– Плохо, - констатировал.

– Не то слово, - грустно протянул парень и скривился, как будто откусил кислый лимон. – Она даже дорогу на красный свет ни разу не перешла.

– А мужчины, - не поверил я.

– Там же написано. На людях со всеми холодна и подчеркнуто вежлива, даже с собственным мужем. Бывшим уже, - добавил он быстро. – Говорю ж, не женщина, а какая-то монашка.

– Курортные романы? – Прикинул я. Что-то мне становилось теперь все интереснее копаться во всем этом.

– Ни единого. Не замечена даже в минимальной заинтересованности. Ощущение, что мужчины ее не привлекают так, как….

– Бизнес, - кивнул я. – Использования женского обаяния в бизнесе тоже, кажется, не нашлось.

– Говорю же, святая женщина. Содержит несколько приютов для бездомных собак, снабжает два детских дома самым необходимым, - Игнату явно было не по себе. Обычно, если я просил его что-то про кого-то узнать, то он приносил мне вагон компромата, а тут даже превышения скорости….

– Стоп! – Я аж подпрыгнул на месте. – Она вчера два раза проехала на машине на красный свет, повернула через двойную сплошную линию и подрезала автомобиль. Где эта информация?

Парень нахмурился, отобрал у меня планшет и полез искать. Через четыре минуты вообще принялся кому-то звонить.

– Это Игнат. А где у вас записи за вчерашнее утро с камеры сто восемнадцать и триста шесть? – Принялся выяснять он. – Как это записей нет? В каком смысле, техническая неисправность?
– Едва он прервал звонок, я в голос захохотал. – Нет, это издевательство какое-то. Да кто она такая, что добирается даже до таких мест?

– Подозреваю, что это ее программное обеспечение используется для наблюдения за дорожной ситуацией, - ответил отсмеявшись. – Точнее, ее компании.

Игнат открыл рот, подумал, закрыл и снова открыл.

– То есть, я на нее ничего компрометирующего не смогу найти? – Дошло до него. – Все что могло только быть, оно все подтерто.

– Именно, - кивнул я. – Эта рыба не для твоего уровня развития. – А возможно и не моего.
– Развивайся.

Осипов обиженно засопел.

– Хоть бы предупредил, дядь Мирон, - поморщился он и принялся ковыряться в планшете. – Вот, здесь все, с кем могла общаться Енейская Вера Игоревна, - он снова протянул мне планшет.

– И кто тут есть кто? – Нахмурился я, прочитав ничего не говорящие мне фамилии.

– Это я пока не узнал, но завтра к полудню у меня будет полная информация по каждому, - Игнат бодро соскочил со стула.

– Иди работай, - кивнул я и посмотрел на время. Пора ехать к Людмиле. Все завтрашние встречи я перенес на сегодня, либо провел по телефону, так что отвлекать меня никто не будет. – Виктория, идите домой, - сказал я, выйдя из кабинета. – Завтра я, возможно, не приеду. Все встречи на послезавтра сбросите мне на почту. Я просмотрю.

– Конечно, Мирон Радимович, - закивала она, с любопытством поглядывая на меня.