– Людмила Пална, можете ехать домой, повязали этого Сорокова с дружками, - отчитался мой безопасник.

– Не могу, Петь, - я почувствовала, как дышать становится легче. – Дети уже спят. Здесь переночуем.

– Ну, и правильно, Людмила Пална, - покладисто согласился он. – Сейчас этих нехороших людей расколют, вдруг обнаружится, что у них еще подельники есть, так что спешить не стоит.

– Завтра с утра тогда позвони мне, чтобы точно было понятно, угрожает ли нам еще от кого-то опасность, - распорядилась.

Когда я спустилась на первый этаж, то Евгения с матерью уже ушли спать, а мужики сидели в гостиной и тихо переговаривались. Сережка полулежал на диване, вытянув пострадавшую ногу.

– Все, отбой, - сообщила я. – Позвонил Петр и сказал, что повязали наших уголовников и будут всю ночь их допрашивать.

– Ну, вот, - возмутился мой покалечившийся братец. – Пострадал просто так.

– Надо капканы снять, - хохотнул Васька.

– Не ночью же, - возмутилась я.

– Да, лучше до утра подождать, и палку надо прихватить, чтобы под снегом их найти, - согласился Белоярцев.

– Вы их совсем закопали что ли? – Удивилась я, прикидывая, насколько это все опасно.

– Я все сфотографировал, - успокоил меня Володя. – И снимать я их буду сам.

– Это не может не радовать, - проворчала я так, что Мирон сразу поднялся с кресла и подошел ко мне.

– Устала? – Участливо спросил он, притиснув меня к себе.

– Немного, - призналась, поколебавшись.

– Так, голубки, - не выдержал Серега наших обжиманий. – Идите-ка вы наверх в дальнюю комнату и не раздражайте нас здесь своим влюбленным видом.

– Капкан надо было не на кабана, а на медведя ставить, - хмыкнул Белоярцев и все же выпустил меня из объятий.

– Суровый он у нее, - услышала голос Васьки, когда уже поднималась по лестнице.

– Наконец-то хоть с нормальным мужиком поживет, - ответил Сережка. – А-то ведь был…, без слез не взглянешь.

Я насупилась и громко запыхтела. Мирон за моей спиной тихо хмыкнул, но комментировать не стал.

Дальняя комната у Сереги в доме считалась не то гостевой, не то складом ненужных вещей. Но кровать здесь имелась, и даже белье в шкафу нашлось. И даже в кровать мы с Мироном улеглись как-то буднично. Как будто каждый день так делали.

– Что дальше будем делать? – Вдруг спросил он.

Я уже успела пригреться в его руках, а потому не сразу поняла вопроса.

– В каком смысле? – Решила уточнить.

– В смысле нас с тобой, - выдохнул он мне в ухо. – Ты знаешь, когда сегодня услышал твой голос, то с места сорвался, когда мозг еще ничего понять не успел. Просто по голосу понял, что что-то случилось. В жизни так ни за кого не переживал, - он носом зарылся в мои волосы. – У меня было время все обдумать. Люсь, я себя знаю…, я от тебя не отстану. Буду приходить, буду ночевать у тебя… с тобой. Если не пустишь, буду у порога сидеть и ждать, пока не впустишь.

– Не паясничай. Ты сам можешь дверь открыть, - зевнула я. – У тебя электронный ключ есть.

– Не придирайся, - фыркнул он. – Я тебе тут в чувствах признаюсь, а ты на нюансы внимание обращаешь. – Вдруг он поднялся на одном локте и навис надо мной. – Слушай, а я ведь вообще впервые кому-то такое говорю. Надо это как-то переварить, - он рухнул обратно на кровать рядом со мной и перевернулся на спину, задумчиво уставившись в потолок.

– И как? – Спросила я через пару минут, так как решила, что ему этого времени уже должно хватить, чтобы разобраться в себе.

– Интересные ощущения, - с совершенно серьезным лицом сообщил он мне.

Я недоверчиво посмотрела на него.

– Мирон, - начала издалека. Он тут же с готовностью лег на бок и принялся гладить меня пальцами по плечу, обтянутому футболкой, которую я нашла здесь же в комнате. – Дело же не во мне, - попыталась объяснить. – Точнее, не столько во мне. У меня теперь дети, - напомнила ему, если он забыл. – И, например, Есения тебя попросту боится. А теперь представь себе, если ты каждый день подолгу….

– Я понял, - Белоярцев помрачнел. – Но ведь она когда-то привыкнет?

– Я не уверена, что она ко мне-то привыкла, - наморщила я нос. – Просто нам всем нужно время.

– Кроме меня, - заявил это наглый тип и обвил меня руками так, чтобы прижаться ко мне поплотнее.

А я что? Я вообще за день перенервничала и устала. И уснула. Странное у меня снотворное в последнее время.

Это утро началось уже со звонка моего телефона.

– Что? – Ответила я, даже не взглянув на экран, потому что глаза открыть не сразу смогла.