Я обернулся на подступившую почти вплотную тучу и взмахнул ледорубом крест-накрест. Зацепил ряд строчек, сломав несколько стройных рядов.

Восемьдесят пять процентов.

Ха! Работает, откатились сразу на три процента!

Туча вздрогнула и отшатнулась. Я ударил еще раз и еще, а потом прилетело в ответ. Оридж поднял руку и выставил ее перед собой в защиту. Я ощутил сильный удар. Только не мог понять, что и откуда в нас прилетело. А потом увидел.

Туча распалась на миллионы маленьких фрагментов, похожих на пухлые снежинки, слепленные из символов. Они вихрем повалили потоком такой плотности, что Оридж был вынужден остановиться.

Я не знал, как это объяснить, но было в них что-то резкое, враждебное, что-то, что заставляло всю мою систему содрогаться. Как будто кто-то реально ломал меня изнутри. Оридж отступил на несколько шагов назад, отмахиваясь ледорубом.

Казалось бы, еще чуть-чуть и меня просто засосет в воронку из символов и последовательностей. Голова закружилась. Перед глазами завертелась черно-белая спираль.

Восемьдесят девять процентов.

Черт! Эта штука пока побеждает.

Я начал расталкивать липнувшие ко мне со всех сторон коды. Разорвал дистанцию и активировал скаутган. Бахнул из нижнего ствола и вдогонку бросил две пирамидки.

Туча распалась на несколько частей и начала отступать. У меня в руке снова оказался ледоруб. Как крюком подцепил ближайший комок и потянул на себя.

— Не так быстро, чернявый!

Восемьдесят шесть.

Какое-то перетягивание каната. Я до скрипа стиснул зубы и попытался выровнять дыхание. Чувствовал льющийся пот, сделавший еще недавно комфортное кресло, липким и скользким.

Выдохнул и «потянул» образ тучи на себя. И провалился в нее, словно на том конце перестали тянуть. А я теперь оказался в чужом сознании.

Секунда, и из поглотившей меня темноты проступили очертания огромной лаборатории, посередине которой был огромный туннель из светящихся труб, похожий на адронный коллайдер.

Перед ним сновали дроны-роботы. Изображение было туманным, поэтому я не видел, что конкретно они делали.

Было четкое ощущение, что смотрю на картинку откуда-то издалека и не своими глазами. Внутри чувствовал напряжение, раздражение и досаду, будто мне все мешают.

Я сделал несколько шагов вперед, чтобы получше рассмотреть, что происходило у коллайдера, но услышал только оборвавшуюся фразу. Что-то связанное с опасностью и предложение не экспериментировать с законами мироздания.

Но это никого не остановило.

Перед глазами что-то вспыхнуло и огненная волна, разрывающаяся красно-оранжевыми языками пламени, отбросила меня назад. Я начал падать. Снова летел как будто во сне, не понимая, где я.

Судорожно вскинул голову, чтобы, наконец, проснуться.

Черт возьми, что это такое? И где я только что побывал?

Девяносто три процента.

А меня уже снова увлекло обратно. Чужое сознание не давало мне передышек. Коды и цифры накинулись на Ориджа с новой силой в стремлении довести процесс-бар до полной загрузки.

Следующая вспышка — бункер. Голые стены вокруг и болтающаяся под потолком лампа, на которую уже тошно смотреть. Выглядываю из окна и вижу вершины зданий, покрытые серым пеплом. Внутри ярость. Надо же было так просчитаться. Выстрел, и лампа больше не качается. Меня окутывает темнота.

Эта ночь длится слишком долго. Так долго, что я уже не понимал, жив я или мертв. В физическом смысле мертв. Приподнимаюсь с пола и выглядываю в ненавистное окно.

Города больше нет.

По бескрайней пустоши ветер гоняет шары перекати-поля. И только одно живое существо — ледяной хорек — сидит и воет посередине этой вымершей земли. С неба валит снег. Или это пепел? Густой, плотный. Он покрывает все вокруг, заставляя забыть, что здесь когда-то была жизнь.

Я явно копался в каком-то омуте памяти, вот только остановить процесс чужого внедрения это не помогало.

Еще одна вспышка и я увидел, а скорее ощутил себя в каком-то новом пространстве. Оно не было похоже ни на одну пещеру, в которой я успел побывать в Мерзлоте, даже на ту, в которой меня нашли.