— Мы пытались подобраться к Савельеву, но я сам его охраняю! Удар придется по мне! Как поступил бы профессионал? — спросил он.

— Профессионал не стал бы горячиться, вел себя спокойнее и, по меньшей мере, не допустил бы элементарных ошибок. Профессионал — не идеалист, и в последнюю минуту ему в голову не полезут мысли о том, кто еще может пострадать в ходе покушения. Профессионал тщательно просчитывает все варианты. Поэтому шансов на успех у него больше, чем у кого бы то ни было. Но он не возьмется за работу, не имея плана, который позволит не только выполнить задание, но и самому остаться целым и невредимым.

— Вы полагаете, что такой план можно разработать?

— В принципе да. Но в вашем случае задача усложняется. И значительно.

— Почему? — спросил заказчик.

— Потому что Савельев предупрежден. Если покушений нет, проверки становятся формальными, бдительность притупляется. Сейчас ни о каком притуплении бдительности не может быть и речи. Служба безопасности начеку. Я не имею ввиду вас. У него, помимо вас есть охрана. Она бросится за убийцей, независимо от исхода. Ваши попытки сделали задачу трудновыполнимой.

— Есть много наемников, готовых оказать нам услугу… за деньги, естественно.

— Да, — согласился я. — Но все ваши наемники прокололись. И вы обратились ко мне. Почему? Я скажу. Вы хорошо известны каждому депутату. Поэтому вам понадобился человек со стороны. И вы правы. Такое задание по плечу только тому, кто никоим образом не связан с предвыборной кампанией. Остается только решить, кто он и сколько запросит. Я думаю, вы уже обговорили список возможных кандидатов, не так ли? — я равнодушно посмотрел в окно.

— Вы убьете Савельева? — решился наконец он.

— Да, но это будет стоить денег.

— Сколько?

— Вы обратились к постороннему человеку прежде всего потому, что в вашей организации постоянно идет утечка информации. Сколько человек знает, что вы решили нанять профессионала и конкретно меня?

— Только я и мой брат.

— Хорошо.

— Планированием и осуществлением операции буду заниматься я. Один. Никаких контактов. Половина суммы сейчас… Наличными, — уточнил я, — остальное — после завершения операции.

На подготовку ушло две недели. Читал информацию до глубокой ночи, знакомясь с жизненным путем Савельева, от детских лет до последнего времени. Львиная доля информации не имела практической ценности, но некоторые подмеченные особенности характера я заносил в блокнот.

Жадно поглощая информацию, методично продумывал будущую операцию, запасая в памяти те сведения, которые впоследствии могли бы понадобиться.

Теперь, я точно знал, в какой день и час, независимо от погоды или самочувствия, невзирая на опасность, Савельев выступит с речью. На этом закончился этап сбора информации. Я перешел к непосредственной подготовке.

Долгие часы, лежа на спине, уставившись в потолок, до мельчайших подробностей продумывал каждый шаг. Рассмотрев и отвергнув с десяток вариантов, решил, наконец, как я это сделаю.

Я ни на минуту не забывал о том, что его тщательно охраняли. Убить его — сложно. Мне противостоит неплохая охрана. Даже, если учесть, что мой наниматель в его штабе — задание не простое.

В избранный день кандидат на пост губернатора выступит с речью перед избирателями и вылезет из-под защитного колпака, как бы велик ни был риск.

Изучив медицинскую карту Савельева, где сказано, что на фоне перенесённого пиелонефрита, он получил осложнения в виде острой почечной недостаточности. Я позвонил одному знакомому химику и договорился о встрече.

Мужчина провёл меня в свой маленький кабинет и, указав на кресло, предложил выпить. Я отказался.

— Чем я могу быть вам полезен на этот раз? — осведомился он, усаживаясь напротив.

— Мне нужно нечто особенное. Что-то, настолько сильное, чтобы человек умер в течение трёх дней и совсем неопределяемое при вскрытии.

— Сложная задачка. — Глаза моего собеседника блеснули от удовольствия. Его энтузиазм вызвал у меня лёгкую улыбку.

— У меня есть несколько сведений, которые помогут вам в выборе препарата. Человек страдает острой почечной недостаточностью, после перенесённой болезни. Это вам как-то поможет?