— Наоборот, — кричит она сквозь громкую музыку, — Мне жарко.

— Сними, худи.

Мира послушно стягивает его, и у меня отвисает челюсть. Обычно под худи в Миры футболка, но сегодня там короткий топ. Я осматриваю её так, как будто вижу впервые. Её голый живот так и манит меня. Я бы хотел пройтись по нему языком и опуститься ниже.

Мне кажется, у меня на лице написано все, о чем я думаю. Потому что Мира сразу же краснеет. Беру её руку и веду на танцпол.

Я никогда не видел, чтоб одуван танцевала. Она абсолютно не сопротивляется, и идёт за мной спокойно. А как только она начинает танцевать, у меня земля уходит из-под ног. Полностью раскованна, расслаблена. Точно в такт музыке. Она двигает бедрамиьи даже приседает. Держите меня семеро.

Но нет, держаться нет сил. Я подхожу к ней сзади, и прижимаю к себе. Теперь мы вместе кружим бедрами, а мой голодный член упирается в её ягодицы. Не чувствовать мою эрекцию она не может. Чувствует, и ещё сильнее прижимаемся. Меня несёт. И что? Кто этому виной она или текила?! Ой, не в текиле дело. Ой, не в ней.

Резко разворачиваю её к себе лицом. Глаза в глаза. Мы даже не дышим. Лишь смотрим. Поглощаем эмоции друг друга. Впитываем. Я не выдерживаю первым, и припадаю к её губам.

Меня самого трясти начинает. От её вкуса, запаха, тепла тела. А ещё от того, как она раскрепощена и как сексуально выглядит. Я целую, но в тоже время трогаю её тело. Попу, спину, плечи, волосы. Всё. Мне кажется весь танцпол исчез, и остались только мы.

Ещё несколько раз мы возвращались к барной стойке, несколько раз пили. Но большую часть ночи мы провели на танцполе, и почти все время не отлипая друг от друга.

Клуб мы покинули около трёх утра. Ещё час ехали на яхту Макса. Он без проблем разрешает ею пользоваться, когда надо. На яхте я планирую встретить с Мирославой рассвет. Для этого я заранее на палубе подготовил шампанское, плед и подушки. Сейчас же ещё слишком рано, рассвет наступит часа через три. Мёрзнуть одувану я не дам. Мы снова спускаемся в каюту. Мира не пьяная, и это скорее моя заслуга, потому что я не давал ей много выпить. Не хочу, чтобы наш рассвет она вспоминала сидя над унитазом.

В каюте тепло, Мира снимает худи, я снимаю куртку. Мы легонько перекусываем фруктами, и решаем включить фильм, чтобы убить время до рассвета. Но с того фильма, я не вижу ни одного эпизода. Первые пять минут я смотрю на Миру. А она вовсю смотрит на экран телевизора. А как только она чувствует взгляд, поворачивается ко мне и смущённо улыбается.

Мне, наверное, никогда не перестанет нравиться её смущение.

— Поцелуй меня, — скорее шепчет она, чем говорит.

Я наклоняюсь и молниеносно получаю разряд двести двадцать. Губы прилипают к ее, и язык врывается в рот. С этой самой секунды я перестал себя контролировать. То ли алкоголь, то ли воздействие самой Миры на меня, но что-то с этого срывает меня с якорей.

Я подхватываю её на руки, она автоматом обхватывает бедра. Её юбка тот час задирается, а ноги оголяются. Я каждую секунду напоминаю себе, что спешить не стоит, что Мира ещё девственница, что мне нельзя её пугать и давить на неё. Но это безрезультатно. Потому что минут через пять таких поцелуев, я уже даже не помню, как меня зовут. Не то, чтобы какие-то правила вспоминать.

Одуван стонет мне в губы, и сильнее вжимается в мой стояк. Я трогаю её грудь через топ. Но это не мешает пьянеть и сходит с ума ещё больше. Мне нужно оторваться от неё, потому что руки уже сами опускаются к её трусикам.

Я прерываю поцелуй с трудом, и сразу в глазах. В Миры туман, такой же, как у меня. Она тяжело дышит, щеки красные от моего взгляда, но не отворачивается, и не просит отпустить её.

— Мира, — хриплю я. Голос сел и не слушается меня. — Мне остановиться?

Проходит, кажись целая вечность, пока она молчит. На секунду она закрывает глаза, о чем-то думает, и лишь потом отвечает.

— Нет.

В душе у меня поёт целых хор. Та где там. Оркестр. Я и сам бы, что-нибудь спел, если бы мог думать о чём-то кроме её тела.

— Ты мне веришь? — все, на что хватает сил, спросить.

— Верю, — шепчет.

Она мне верит. Вот только себе верю ли я? Но об этом я подумаю потом. Потому что в эту же секунду я не могу себя больше останавливать.

Я ставлю Миру на ноги, сам же отхожу на шаг. Я должен остановить себя. Должен. Но не могу. Подхожу к ней и расстёгиваю её юбку. Приложив немного усилий, она спокойно падает на пол. Мира остаётся в одних чулках. Боже, она ещё и в чулках, не в колготках. Я точно сойду с ума сегодня. А дальше я замираю. Снять топ не решаюсь, ведь тогда я увижу её грудь и...

Мира сама берёт топ и снимает его с себя. Красивая грудь освобождается от ткани, и с лёгкостью возвращается назад. На инстинктах стаскиваю с себя футболку. Штаны пока не трогаю. Снова начинаю целовать губы моей Миры, моей вселенной.

Рука находит её сосок, и делают пару круговых оборотов. Вторая же рука опускается на попу. Пальцы покалывают, так хочется нырнуть в трусики. Но ещё держусь.

Держусь ли?

Потому что снова подхватываю Миру на руки, и прижимаю к стене. Отрываюсь от губ, и спускаюсь ниже к шее. К груди дотянутся не получается, не удобно. Поэтому я возвращаюсь к губам, а руки кладу на бёдра.