— Не мешает — уже хорошо, — произнес Фирс, понервничав.

— Что? Ты ведь не подписывал никаких документов? Так чего таить? Те, кому надо и так знают, что ты бастард, — стряхнул пепел Максим Александрович. — А кто не знает, тому и не надо.

Фирс молча кивнул и спросил:

— И все таки, зачем я вам понадобился? — спросил парень, совершенно не понимая, к чему идет разговор, однако, мысль о том, что собеседник наводил справки о нем, посетила его голову.

— Знаешь, на чем сидят Вешкины? Почему с ними даже в столице считаются? — проигнорировал его вопрос Громов. — У них завод в тайге стоит. Километров пятьсот отсюда. На закрытой территории. Небольшой, но делает один интересный металл. Такой, с легким фиолетовым оттенком. Знаешь такой?

— Нет.

— Ротмий называется. Или как его еще называют — «Небесная сталь». Один грамм в восемнадцать раз дороже золота. Делает заводик немного, да и все скупает казна, но прибыль с него дай боже, — продолжил аристократ. — Продавать такое — это надо полным безумцем быть. Да, там пятьдесят один процент у Императора, но управляют там Вешкины. Понимаешь, к чему я?

— Нет.

— А я думал умный, — хмыкнул Громов, еще раз осмотрев парня и затянувшись. — Ты бастард, но право имеешь. Понимаешь?

— У Вешкиных есть наследник, — прямо ответил Фирс. — И влезать в их дела я не собираюсь.

— Сегодня наследник есть, завтра его нет. Сам понимать должен. Ситуации бывают разные, а небесная сталь — она всегда в цене. Подумай, — стряхнул пепел Максим Александрович.

— Я не буду…

— Подумай! — надавил Громов. — Не тупой ведь, так?

— Моя мать подписывала документы. Если моя связь всплывет, то ударят по ней.

— Женщины… Одной больше, одной меньше.

Фирс промолчал, поджав губы. Собеседник же снова затянулся и усмехнулся.

— С Алисой что у тебя?

— Дружим с детства, — спокойно ответил парень и нахмурившись добавил: — У нас с ней ничего не было.

— Знаю, девственница, — кивнул Максим Александрович. — Хочешь ее?

— В смысле?

— Во всех смыслах? — спросил Громов и усмехнулся. — По глазам вижу — хочешь. Сыграешь со мной в игру — будет твоя.

— А если нет?

— На нет и суда нет, — пожал плечами Громов. — Себе заберу. Неплохая, хоть и строптивая. Объездить надо. Детей же должен кто-то рожать.

Тут аристократ взглянул в глаза парня и усмехнулся.

— А взгляд у тебя волчий. Не ерепенься. Любовь пройдет. И злость тоже пройдет. Деньги подешевеют. Не поверишь, но когда нибудь даже император умрет. А вот небесная сталь — она останется. Подумай об этом.

Видя, что настрой парня не меняется, он еще раз затянулся и выкинул бычок на газон.

— Не дергайся. Отделаю так, что мало не покажется. И ничего мне не будет. Могу тебя хоть сейчас пристрелить и пойти за квитанцией на штраф в полицию. Сечешь? — Громов засунул руки в карманы и усмехнулся. — Перед Императором все аристократы равны. Но некоторые ровнее. Понял?

— Понял, — буркнул Фирс и кивнул на дверь.

Аристократ взглянул на стеклянную преграду и заметил гиганта Митина в фартуке. Он стоял набычившись и сверлил его взглядом. Опустив взгляд на его руки, он заметил кастет.

— Хорошая у тебя обезьянка. И дрессировка хорошая. Бывай, бастард, — кивнул ему Громов. — И подумай о том, что я тебе сказал.

— Спасибо Марта, — кивнул Семен Дмитриевич служанке, что поставила поднос с чайником и парой кружек перед ним. — Успокоительный?

— Да, господин, — кивнула упитанная женщина с седой култышкой на голове. — Мята, мелиса и пустырник.

— То, что нужно, — покивал головой аристократ и кинул взгляд на супругу, что сидела с непроницаемым выражением лица.

Как только служанка покинула комнату, супруга спросила:

— И? Ты так и собираешься все оставить?

Орлов тяжело вздохнул, взял чайник и налил ей успокаивающего отвара.

— Света, когда я тебе говорил, что объявил о поиске жениха для Алисы, то я не имел в виду Громова, — произнес он. — Более того, я не имел в виду, что претендую на семью с императорской кровью.

— Да? А помоему, ты специально метил в нее.

— Солнце мое, — устало взглянул на нее глава семейства. — Я по твоему совершенно не люблю свою дочь или не верю в то, что она рассказала?

— Я не знаю, что думать! В чем проблема? Почему мы не можем просто отказать?

— Отказать мы можем. Просто и без объяснения причин, — устало произнес Семен Дмитриевич. — Но и проблем хлебнем так, что мало не покажется. Ты в курсе, чем при дворе занимаются Громовы?

— Не интересовалась, — буркнула Светлана, взяв в руки чашку.