— Только настоящего убийцы моего сына Ямана я здесь почему-то не вижу, — султан испытывающее посмотрел на меня, видимо, пытаясь раскусить.

— Не понимаю, о чем это вы, — я сделал максимально простое лицо, а у самого душа в пятки скатилась. Откуда старик узнал о том, что вовсе не я прикончил его ублюдка-сыночка?!

— Не юли, гяур, — оборвал меня Селим. — Я все знаю, можешь не стараться отнекиваться. Капудана-пашу Каракурта убила женщина, ее имя и тебе и мне известно, та, что сейчас служит на «Одиноком»… Именно эта змея перерезала горло моему сыну!

— Давайте не будем так волноваться, хорошо? — попытался я снизить напряжение. — И разберемся со всем этим. Я тот, кто организовал засаду и провел абордаж «Абдул Кадира»… Я главный в этой операции, мне и отвечать. Причем здесь какая-то девченка, тем более, что история убийства вашего сына достоверно не ясна. По моим данным его разрубили на куски хунхузы одного из ханьских пиратских кланов во время грабежа корабля…

— Ты и в самом деле решил, что можешь мне, как у вас говорят, вешать лапшу на уши?! — усмехнулся султан Селим. — Твой командир только что рассказал мне о том, как погиб Яман и кто именно отправил его на тот свет, как безродной собаке перерезав глотку…

— Мой командир?! — поначалу не понял я. — Какой к черту командир?!

А через секунду вдруг до меня дошло, что Селим имеет в виду Аркадия Эдуардовича Гуля, кто же другой, кроме него мог иметь здесь такой статус? Только лично Самсонов, но тот сейчас находился в коме…

— То, что ты ведешь ко мне «Абдул Кадир» — это хорошо, то, что ты держишь слово и лично летишь ко мне, несмотря на то, что знаешь о своей дальнейшей судьбе — это прекрасно и делает тебе честь, как воину, — между тем продолжал султан. — Однако мое условие — вместе с тобой на «Ла Султану» должна прибыть та женщина, которая убила моего сына. Иначе наш договор теряет силу. Ты понял меня, контр-адмирал?!

— Понял, — тихо сказал я, когда экран уже погас.

После этого разговора все мои планы летели к чертям. Я думал, что полностью контролирую ситуацию, а оказывается, вообще нет. Султан узнал про Полину, твою же м…! — выругался по себя я, со злостью ударив по приборной панели. — Или он меня все-таки разводит?!

В последней попытке ухватиться за соломинку, я за секунду связался с мостиком «Одинокого».

— Где Гуль?! Он что не в камере?! Этот кретин выходил в последние тридцать минут с кем-нибудь на контакт по внешним каналам?! — завалил я, Алексу вопросами.

— Контр-адмирал Гуль находится в отдельном помещении, вместе с переведенными с «Абдул Кадира» офицерами его штаба, — ровным голосом ответила мой старпом. — Идентификационные браслеты у него и членов его команды приказа изымать не было, поэтому вполне возможно, что Аркадий Эдуардович выходил на связь… Я сейчас это проверю… Да, с его браслета двенадцать минут тому назад был произведен шифрованный вызов на турецкий флагман…

— Понятно… Значит Селим не соврал, и Аркаша, точа на меня зуб, действительно слил информацию про Полину, — я обреченно повесил голову, абсолютно не понимая, что теперь делать.

Я даже не рассматривал варианта, чтобы выполнить волю султана и взять с собой Полю, зная, что турки там с ней сделают. А дел я к этому моменту натворил немало, серьезнейшим образом подставив сейчас Хромцову и Козицына, по-прежнему остающихся со своими дивизиями в секторе и ожидающими исхода нашего с Селимом договорняка. При этом я с помощью Гуля увел из сектора 27-ю «линейную», чем серьезнейшим образом ослабил наши общие силы. Если сейчас султан, не дождавшись меня, атакует, то Хромцова с Козыцыным вынуждены будут начать отступление под непрекращающимся огнем противника, и в итоге если и вырвутся из окружения, то точно не в полном составе. Что же касаемо заблокированной на таможенной станции эскадры Хиляева и Белова, то они точно в этом случае будут обречены…

Ах, этот чертов Гуль, как же я так опростоволосился, не подумав изъять у него переговорное устройство. Но тут я даже предположить не мог, что гаденыш, затаив на меня обиду, отомстит так жестоко. А ведь он еще мог сообщить Селиму, что Самсонов жив! Но, похоже, не успел или не думал что это столь важная информация, иначе бы султан потребовал от меня привести ему еще и Ивана Федоровича в придачу… Вот такой расклад случился, теперь хоть вешайся!

Однако намыливать веревку мне не пришлось, так как практически через пару минут после разговора с Алексой, ко мне на пульт пришел сигнал о приближении со стороны «Одинокого» к «Абдул Кадиру», который продолжал по инерции идти в сторону перехода, одного из десантных модулей. Кстати, модуль этот был не с моего крейсера, а из тех, что я забрал с линкора, когда подчищал его, ну типа, чтобы не отдавать турками ничего лишнего. Таких трофейных десантных челноков на «Абдул Кадире» было целых восемь штук, и вот сейчас один из них вновь возвращался на линкор.

— Гос-сспод-дин, ккк-контт-тр адд-дмир-рал, разз-зрешите стык… — передо мной на экране возникло невозмутимое лицо Кузьмы Кузьмича.

— Дорохов, ты как здесь оказался? — не понял я. — Ладно заходи в грузовой ангар, я сейчас буду…

Мне быстрее и легче было самому добежать до лифта, спуститься на нижнюю палубу «Абдул Кадира» и встретить шаттл Дорохова, чем выслушивать этого говоруна по каналу связи. Что я и сделал, буквально за пару минут очутившись в главном грузовом ангаре, в это время челнок Кузьмы Кузьмича уже пристыковался к пирсу, а двери его были открыты.