Новый учебный год начался хуже некуда. Лучшая подруга оказалась в другом классе и начала встречаться с безмозглым красавчиком. С оценками совсем беда. Мама подобрала с улицы уродливого пса, а потом ушла в себя и завела странное хобби. Папа вообще закрутил роман на стороне и не считает нужным это скрывать.
В ближайшие месяцы семнадцатилетней Деборе предстоит столкнуться с недетскими проблемами. Попытка самоубийства близкого человека, разрушенная семья, несчастная любовь...
Но благодаря друзьям, чувству юмора и любимым книгам девушка проходит все испытания и становится сильнее.
Я — твоё солнце: [роман]
Мари Павленко
Если бы не было ни одного любящего существа, погасло бы само солнце.
Посвящаю своим родителям и сестре, которая придумала выражение «учинить трущобы»
Je suis ton soleil
1
Здесь и далее цитаты из романа Виктора Гюго «Отверженные» приводятся в переводе А. Виноградова.
Marie Pavlenko
Белый конверт. Красная марка.
Совершенно безобидное письмо, если не обращать внимания на нервный убористый почерк, который мне так хорошо знаком.
Почерк Виктора.
Я положила конверт на кровать, не осмеливаясь к нему прикоснуться и уж тем более — вскрыть. Пока что там, внутри, сосредоточена бесконечность: отказ, одиночество, тоска, грусть, насмешка, потоки слёз, надежда, будущее, раскаты звонкого смеха, поющие птицы, прекрасная жизнь.
Всё возможно, пока я делаю вид, что конверта тут нет.
Я встала, подняла с пола трусы и поставила телефон на зарядку, хотя батарея и так показывала девяносто восемь процентов. Взглянула на Изидора, изливающего слюни на паркет. Отодвинув на пару сантиметров лампу у кровати, бросила наугад трусы: Изидор приподнял ухо, когда они приземлились на пол.
Вдох.
Письмо в руках.
Я хочу знать.
Глава первая
Дебора должна хорошо подготовиться к первому сентября
Неприятный шум сверлит мне мозг: что-то вроде крика разъярённого пылесоса, когда в трубу попадает забытый под кроватью носок и вся машина истошно визжит. Стараясь не обращать внимания, я сосредоточилась на божественной атмосфере. Я вам уже рассказывала о бо-женственной атмосфере? Так вот: я лежу на пляже, на белом песке под кокосовой пальмой, её резные листья покачиваются от лёгкого бриза. Небо сияет, как и моя улыбка. Не хочу хвастаться — это вообще не в моих привычках, — но я просто неотразима в розовом бикини, идеально облегающем мои формы. Попивая коктейль вроде тех, что подаются в бокалах с сахарной кромкой и разноцветными зонтиками, я слушаю, как загорелый парень играет на гитаре: у него медовый голос, и он буквально пожирает меня глазами. Даже слюни пустил. Майкл? Антуан? Дени? Никак не вспомню его имя, но одно точно: он меня хочет.
Я уже привыкла.
Они все меня хотят.
Потревоженный клапан пылесоса издал вопль оперной певицы: этого пронзительного звука хватило, чтобы прогнать видение. Мне бы очень хотелось побыть там ещё немного, но пейзаж исчез: песок растворился, загорелый парень и его гитара рассеялись как дым. Бикини испарилось.
Приоткрыв один глаз, я понимаю, что лежу в собственной кровати — той самой, что родители подарили мне на пять лет. Пощупав ягодицы, я осознаю, что идеальные формы исчезли вместе с парнем, а на их месте царит вот уже несколько поколений, не отдавая ни сантиметра своей территории, господин Целлюлит. Он не оставлял в покое ни маму, ни бабушку, ни прабабушку: глянув на семейные фотографии, можно подумать, будто целлюлит у нас в крови.
Вытянув руку, я выключила будильник: этот гад вытащил меня из самого… самого… (блин, даже слов подобрать не могу) сна.
«Они все меня хотят».
Ну конечно.
Я бы заметила.
Представив, как запах изо рта врывается в мои ноздри со вздохом сожаления, я решила вздохнуть мысленно и заключить пари. Принцип простой: если через несколько секунд я включу радио и там заиграет песня… ну, скажем, группы «Намбер 30», ну да, «Намбер 30», любая песня, не будем усложнять, пари должно быть реальным, — то я проведу великолепный год в выпускном классе. Внимание, барабанная дробь, «Намбер 30», «Намбер 30», «Намбер 30», «Намбер 30»…
«…тем самым КЭК-40 потерял вчера три десятых пункта. Перед тем как предоставить слово Йоханну, я напоминаю, что в Великобритании сошёл с рельс поезд. В ужасной катастрофе погибли уже тысяча пятьсот сорок шесть человек, однако власти…»
Выключить.
Выключить, выключить, выключить!
Выпила целый литр воды — говорят, это улучшает цвет кожи. Вчера я старательно приготовила одежду: свитер, юбка, балетки, но, похоже, вселен ная решила всё за меня.
Идёт дождь.
Париж посерел.
Перед уходом я заглянула на кухню, бросив короткое «Привет!» маме, свесившей голову над чашкой кофе. Мама такая растрёпанная, что кажется, она это нарочно. Её веки припухли от сна.
— Привет! Удачи сегодня!
— Пока-пока!
Бегом, надо вдохнуть свежего воздуха.
Не знаю, что происходит, но наша квартира — само воплощение жути. Мама и так никогда не была разговорчивой, однако в последнее время она просто слоняется из угла в угол, как застрявший между мирами призрак, пока отец просиживает дни и ночи на работе. Невыносимо.