Очередная вспышка галлюцинаций — и вот Медный уже выгнул голову и растапливает лёд. Пока успели долететь — он справился с ним и выбрался. Последними осколками задние лапы поранил, но это ерунда вообще. Больше не дадим ему голову повернуть так, чтобы удалось повторить подобный фокус.

— Плохо дело, — взгрустнул Изумрудный. — Ему становится лучше, но стоит один раз сорваться — все успехи на смарку. И срывы как будто жестче каждый раз.

— Его тянет куда-то… — добавил Морок.

— Известно куда — на родину, защищать свой мир, — решил я. — Уверен, Медный был хорошим… кем-то в прошлой жизни, — не стал говорить о богах, это мои заморочки, как мы решили с Роркартом. — Кстати, Роркарт! Он путешествует много, быть может, есть способ помочь Медному… Я поговорю с ним.

— Хорошо, а мы проследим за Медным, — согласился Морок и остальные закивали.

Если бы драконы не отличались магической выносливостью по сравнению спрочими животными, мы бы уже выбились из сил. Медный много забирает энергии у нас. Часть нужна, чтобы контролировать его температуру, другая подпитывает, а ещё требуется перетягивать некоторые из его переживаний на себя, это тратит психологические и моральные силы. Да, определённо надо что-то решать. Целых четверо драконов не могут помочь одному, хоть и такому большому — где это видано? Совсем кошмар. Я потому не постеснялся столь нагло говорить с демиургом. Мне сейчас надо быть мысленно с Лирой, и он это знает. Но проблемы бросить и игнорировать я не могу.

Роркарт на некоторое время задержался дома. Даже навёл порядок кругом. Я приземлился на свеже раскинувшейся полянке неподалёку от озерца. На другой стороне поляны располагалось логово дракона. Пока Роркарт неторопливо добирался до меня оттуда, я улёгся на брюхо и расслабился, собираясь с мыслями.

По закрытым векам мелькнула тень.

— Я присоединюсь, не против? — спросил Морок. — Братья сказали, что втроём охранять Медного будет жирно.

— Вдвоём тоже, но первое время надо убедиться, что психоз ушёл, — ответил я.

— Рассказывайте, что приключилось, — затребовал Роркарт в свойственной ему манере невежливого интереса.

Я помолчал, размышляя о том, стоит ли прямо говорить при Мороке. Надо отметить, из троих братьев именно он лучше всего подходит для такого разговора. И скептичен, и открыт новому одновременно. Умный. Он разберётся, что ему нужно, а что не нужно понимать.

Усевшись поудобней, я рассказал Роркарту историю Медного с самого начала. Мне это тоже полезно было — для структуризации.

Припомнил, что в самом начале дракон показался очень способным и надёжным. Любопытный, но разумно. И, что важно, подвержен влиянию авторитетов. Для молодого дракона это очень важно, чтобы не попасть в беду. Хорошо, что таким авторитетом стал я. Роркарт так сказал. Пожалуй, этот факт сыграл на руку, когда Медного впервые накрыло. Он ведь звал меня, именно меня.

Вспомнился случай с дельфинами. Да, Медный не догадался, что они близки к разумности, но интересно, почему нет? Какие у него критерии? Хотя, до знакомства с Лирой я и людей-то не причислял к разумным существам. Да и после… В том плане, что поведение людей Холодного я назвал бы стадным, а не разумным. Только Лира и жители Кеацфина — другие.

— Когда у него впервые появились признаки проблемы? — спросил Роркарт.

— Это из-за разрыва оболочки мира, — ответил я ему. — Дыра появилась ещё до его рождения, получается, но он заметил её, только когда я вернулся с Лирой обратно, пройдя сначала в ту сторону.

Да, ведь по факту наметился разрыв после прихода в мир Лиры. Когда её утянуло через несколько дней, дыру расширило уже основательно.

— Заметил-то раньше, — поправил меня Морок, — просто задумался потом. Помнишь, он же просил её заделать.

Я вздохнул:

— Его убили межмировые твари, когда Медный защищал свой мир.

— Похоже на поведение бога, — хитренько заметил Роркарт. Всегда ищет подтверждение своим теориям.

Но сейчас у меня другая цель. Я пришёл ради друга, а не разгадок тайн мироздания. Удивительная вещь — чем ближе я к ним, чем больше узнаю от того же демиурга или Лиры, тем меньше мне интересно. Точнее, тем меньше волнует, беспокоит. Наверное, потому что наличие информации успокаивает. Неизвестность пугает.

— Любой разумный мужчина станет защищать родной мир от напасти, — заявил я, не желая подыгрывать Роркарту.

— Твоя правда. Те же кристальные волки — яркий пример. Но не думаю, что Медный был одним из них.

— Дело не в том, кем он был, важно, кем может стать. Мы должны помочь ему. Приступы не проходят.

Дракон задумался, сощурившись, а я всмотрелся в него. У нас нет таких эмоций, как у людей. Всё дело в мышцах лица — у нас они другие. Да и возраст по морде не прочтёшь… Я одно время думал, что у чешуек есть кольца, как на срубе деревьев. Но мы не растём, а чешуйки выпадают редко. Нет такого естественного процесса смены чешуи. Так что на вид сложно сказать, какого возраста тот или иной дракон. Это угадывается лишь по поведению.