– Лёгкое стрелковое оружие – 57. Урон, наносимый луками и арбалетами увеличен на 15%. Меткость увеличена на 10%, – сообщила мне система.

Мне требовалось устранить охрану, не производя лишнего шума, поэтому каждому из часовых я стрелял в правый глаз. Глазница открывает дорогу в мозг, а болт в мозгу гарантирует, что кричать и дёргаться человек не будет.

Всё вышло приблизительно так, как я и планировал. Номер третий тихо рухнул на пол, не вызвав никакой тревоги. Прождав с половину минуты, я перевёл прицел на номера первого и “погасил” и его сектор обзора.

Умение, показывающее сектор обзора цели, оказывается можно использовать и для контроля жива ли цель. Выглядит это так: выстрел, и светящийся жёлтым сектор очерчивает широкую дугу и… гаснет.

Выключив номера второго, я задумался: а где же четвёртый? Удерживая в прицеле гондолу, я переводил взгляд с левого борта на правый и усиленно вглядывался в темноту. Увы, никакого движения нигде не было.

Поняв, что могу так прождать до смены караула, пополз к трапу. Свесившись вниз, ещё раз вгляделся в темноту и спрыгнул: будь что будет! Оглянувшись с трапа на башню, убедился, что окна не смотрят в мою сторону. С направлением ветра мне повезло и дирижабль из башни не просматривается.

Осмелев, перешёл трап и открыл дверь, ведущую на палубу. Трупы первого, второго и третьего лежали рядом со стульями, на которых они, очевидно, сидели. А вот четвёртого не было видно – его стул был пуст. Осторожно выглянув наружу, я понял, что если бы он был на посту, то я должен был его видеть – значит, пока я занимался первыми тремя, на посту его не было! И главное, если бы он был на месте, то попытка устранить номера первого привела бы к тревоге. Мне невероятно везёт! Может, и не зря я пожертвовал “Демоническое пламя” богине удачи?

Осторожно двинувшись по палубе я, спустя несколько минут обнаружил четвёртого спящим. Вернее, я сперва его услышал, а потом, пройдя на звук, нашёл его в одной из кают. Немного поборовшись с собой, всё же пересилил отвращение и выстрелил в спящего человека: всё-таки это игра, смерть здесь не настоящая…

Вообще, выверты человеческой психики интересны: спустить болт в стоящего на посту часового – нормально, а сделать то же в отношении спящего – проблемно. М-да.

Решив вопросы с охраной, я взглянул на часы: до смены караула осталось чуть меньше двадцати минут. Двинувшись против часовой стрелки, я обошёл все помещения.

Гондола представляла собой этакий железнодорожный вагон с двадцатью четырёхместными каютами – десять по левому борту, десять по правому. На корме располагалось две двери в смежные друг другу гальюны. Эти помещения были столь маленькими, что спрятаться в них не получилось бы и у кошки.

Каюты чем-то напоминали купе наших поездов: две полки сверху, две полки снизу. В купе не было никаких окон, только дверь, ведущая на палубу.

Обойдя кругом все помещения, я понял, что укрыться здесь совершенно негде. Вылезти на крышу гондолы не представлялось возможным: просто не за что было ухватиться. Двадцать первой каютой на этом судне был капитанский мостик. Его входная дверь-окно, смотрела прямо на трап. Войдя внутрь, я так же не нашёл мест, где укрыться.

Столько усилий и… все планы полетели коту под хвост! Уехать зайцем на этом транспортном средстве невозможно. Вообще!

Ещё раз обойдя все каюты, я поискал возможные люки, ведущие на крышу, либо вниз, но ничего не нашёл. Может быть, они и были, но рассвет ещё только-только брезжил на горизонте, а отыскать их в потёмках я не смог.

Решив, что нужно уходить отсюда, я вернулся на палубу и дошёл до трапа. Приоткрыв дверь, прислушался и услышал голоса тихо переговаривающихся друг с другом охранников. Глянул на крышу и понял, что подняться на неё не смогу. Закрыв дверь обратно, почувствовал себя так, как чувствуют крысы, попавшие в ловушку. Чёрт!

Вернувшись на мостик, осмотрелся. Органы управления судном выглядели просто: два рычага, морской штурвал и… всё. На штурвал было наброшено две тонких верёвки, препятствующих его самопроизвольному повороту. За штурвалом, между ним и окном мягко светился большой, сантиметров тридцать, магический кристалл.

Взглянул на часы: до развода осталось пять минут. Приняв решение, снова двинулся к трапу, осмотрел его. Выглядело так, что если покрутить ручку лебёдки, расположенной на носу, то трос, привязанный к ней, вытянет два крюка из предназначенных для них слотов и… прощайте гостеприимные Малые Горки!

Взявшись за лебёдку, собрался навалиться и вдруг понял, что сперва нужно освободить фиксаторы на крюках! Я знал о них, видел их, когда осматривал дирижабль в прицел “Радости гнома”.

Открыл дверь и, свесившись вниз, скрутил толстенную гайку с левого крюка. И… услышал голоса внизу: явилась смена караула! Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Сердце застучало, я лихорадочно переполз к правому крюку, стал откручивать гайку и на нём. Дирижабль чуть покачивало, гайку временами клинило… В общем, процесс освобождения фиксаторов трапа занял в реальном времени секунд двадцать, а в субъективном – несколько часов. Довернув последние витки, я не рассчитал свои движения и вместо того, чтобы вытащить гайку, уронил её вниз.