– Ну, ладно, - сказал он.
– Но, давай по-быстрому.

– Да, ваше превосходительство, - засияла она.

Лэйла встала на колени. Eдинственная поза, которая у нее хорошо удается, – подумал Деcмонд. Затем она открыла свою сумочку, рассыпая свои ритуальные артефакты на стойку. Две чайные свечи. Отрезанная человеческая рука без пальцев. Голубой шарик. Три жабьих глаза. Хиповские бусы. Головa куклы Кена. Онa поместила тиару с пентаграммой на свою голову, зажгла свечи, и спела "Carmina Burana"[51] низким голосом. Каждый раз, с тех пор как они посмотрели байопик группы The Doors в ходе ночёвки с тимбилдингом, она пела кантану, когда бы она не практиковала колдовство.

– Вижу новеньких, - сказала она.

– Кого? – челюсть Десмонда дернулась.
– Это ведь не копы, верно?

– Нет, они слишком маленькие для полиции... они...
– ее брови нахмурились, зрачки сузились, она пыталась всмотреться в видение.
– мне кажется, это... дети.

* * *

– Двигай придурок, - сказал Тони.

Джейми забирался на погрузочный док так быстро, как мог. Слишком много пудингов добавили ему веса, который его замедлял. Подстроившись под него, Тони заталкивал его обвисшую задницу, а Мэтт тянул его за руки, затаскивая его на вход. Джейми огляделся, впечатленный тем, что он находится внутри магазина. Он никогда не был в задних помещения супермаркета до этого. Это заставляло его чувствовать гадко от того, что он здесь расхаживает, но это все было частью возбуждения, верно?

Они помогли забраться Тони.

– Почему здесь все так плохо освещается? – спросил Джейми.

– А почему ты такой жирный? – сказал Тони.

– Да пошел нахуй, чувак!

– Мечтай, педик.

– Нас могут услышать, - шикнул на них Мэтт.

– Я думал мы и должны найти людей, - сказал Тони.
– Мы не можем трахать бомбезных малышек, не имея понятия, где они находятся.

– Я это понимаю, дебил. Но мы по-прежнему не приглашены.

– Сказали же, что все приветствуются.

– Да, но...

– Никаких "но", - сказал Тони, хватаясь за промежность.
– Двигаем, пацаны. У меня тут девять дюймов болтающейся ярости, которая не может дождаться, когда доберётся до "киски".

– Да, верно, Тони, – закатил глаза Мэтт.
– Единственный способ, каким телка получит от тебя девять дюймов, это если ей придется с тобой поебаться четыре раза.

Джейми засмеялся, а Тони бросил на него злой взгляд. Да, похер. Он уже задолбался от этого мачизма Тони. Парень был тупее Дэна Куэйла[52]. Когда он вообще решил себя вести, как бесстрашный лидер?

Внезапно Мэтт отпустил пердеж, смачный, сочный пердеж, переламывая не только ветер, но и напряжение. Парни захихикали и обнялись: снова - команда.

– Ладно, чуваки, - сказал Мэтт.
– Погнали найдем вечеринку.

Они снова начали петь "2 Live Crew", но их прервала женщина.

– Добро пожаловать в центр веселья, ребята.

Джейми ахнул. В тусклом свете фигура женщины приблизилась к ним. Пока она приближалась, под светом промышленной электрической ловушки для насекомых было видно, что она абсолютно голая: из одежды была только тиара на голове. Мальчики замолчали, охваченные благоговейным страхом. Ее гибкое тело было гладким и выбритым, нимфа с голодным взглядом. Она вошла в круг, который образовали парни. Стояк Джейми уперся в его шорты, он был уже готов кончить. Он никогда не видел голую девушку в реале, кроме тех раз, когда натыкался на своих родителей. Но видеть, как его толстую мать долбит его старик, едва шло в счет. Это не была статья в липком журнале. Это было все взаправду.

– Почему бы вам троим не показать, что вы умеете? – сказала она, по очереди щелкая их по промежностям. – Уверена, у таких молодых жеребцов скоплено полно спермы, чтобы превратить мой рот в роддом.

Челюсть Джейми отпала. Это что, был один из тех снов, после которых его простыни оставались липкими? Это никак не могло происходить взаправду.

– Меня зовут Лэйла, - сказала девушка.
– Но вы можете звать меня своей маленькой шлюхой.

Она подошла к Тони и стала расстёгивать его ширинку. Глаза мальчика расширились настолько, что выглядели почти мультяшно. Она взяла руку Джейми и положила ее на свою гладкую промежность. Теплота и влажность вызвала у него дрожь. Ей не надо было обращаться к Мэтту дважды, чтобы он положил руки ей на груди. Его неуклюжие ладони сдавливали груди так, как будто он пытался выдавить сок из апельсинов. Мальчики приблизились к ней, они трогали и она трогала, растворяясь в эйфорическом восторге. По правде, Джейми полагал, что он будет лишь подглядывать на этом празднике жизни. Того факта, что он своими конечностями гладил настоящую пииииииииииздяяяяяяятинуууу, уже хватало, чтобы он закатил свои глаза в осознании чуда. Сегодня вечером его дневник ждал сюрприз.

Быстро, с кошачьей грацией, Лэйла достала член Джейми из шорт. Он посмотрел вниз, видя только подол своей футболки, на которой Альфред И. Ньюман[53] улыбался ему. Под Ньюманом рука девушки делала с его членом то, что он сам делал с ним пять раз на дню. Сейчас шорты всех мальчишек висели на лодыжках, их сосиски салютовали их распутной богине. Ее руки поднялись к голове, a Джейми вонзился в ложбинку между ее ягодицами, настолько сосредоточившись на том, чтобы втиснуть свой член между этими розовыми щечками, что не заметил двух кинжалов, которые Лэйла вытаскивала из своей тиары.

В животе внезапно закололо, затем потекло нечто теплое. Когда он открыл глаза, лицо Альфреда И. Ньюмана было разорвано пополам, на стояк Джейми и ягодицы Лэйлы стекал водопад красной жидкости.

– Святые макароны! – сказал он.

Сверкнуло лезвие, и член Мэта разлетелся пополам, как хот-дог. Тони был посередине действа, в забвении с закрытыми глазами, и Лэйла подняла оба кинжала к его лицу и отрезала его, как кожу с яблока. Его кровавый череп пытался что-то сказать, но от него исходил лишь крик.