Колючая проволока осталась позади. Георгий ехал осторожно, все время посматривая в зеркало заднего вида. Через километр свернули в сторону моря.

Ник посматривал через заднее стекло на «мерседес», выдерживавший безопасную дистанцию.

Остановились перед бетонной несимпатичной двухэтажной коробкой с надписью «Норд Медитерраниэн Бэнк».

Стеклянная вертушка входа неподвижно поблескивала на солнце.

Георгий смотрел на часы.

Солнечный зайчик вдруг пробежался по салону машины. Ник резко повернул голову вправо и увидел, что вертушка двинулась. На улицу вышел мужчина арабской внешности в темном костюме с широким зеленым галстуком.

Георгий глянул в зеркало заднего вида. Потом оглянулся на Виктора и Ника.

Решительно кивнул им и открыл дверцу мини-джипа. Одновременно с ними перед вертушкой-входом оказался и Рефат. Все происходило четко и почти мгновенно. Банковский служащий, вышедший им навстречу, тут же нырнул обратно в стеклянные лопасти входа. За ним следом в банк просочились остальные.

Уже в холле Виктор обратил внимание на двух вооруженных охранников. Они безразлично проводили посетителей взглядом. А четверо посетителей молча прошли следом за служащим в костюме.

Коридор вывел их к лестнице, спускавшейся вниз. Здесь горели яркие старомодные светильники. В короткий коридор нижнего этажа выходило несколько тяжелых дверей.

Банковский служащий открыл своим ключом одну из них. За ней появилась вторая с кодовой системой. Служащий, заслонив собой кодовый замок, щелкнул кнопками, набирая шифр. Дверь открылась.

Они оказались в просторной комнате без единого окна. Под потолком висели три видеокамеры. По центру стоял солидный тяжелый стол, вокруг него — несколько таких же тяжелых стульев. Мебель показалась Нику довольно антикварной, но своей солидностью она была здесь весьма уместна.

Георгий и Рефат уселись к столу. Виктор и Ник остались стоять за их спинами.

Ник уже не сомневался, что встретивший их банковский служащий был араб.

Этот араб открыл едва заметные двери внутри комнаты и зашел в другое смежное помещение. Послышался щелчок еще одного замка. Через минуту араб принес кожаную папку. Раскрыл ее на столе, вытащил несколько экземпляров скрепленных документов. Пересчитал экземпляры. Оставив их на столе, вернулся в другую комнату и на этот раз принес оттуда письменный прибор, состоявший из хрустальной чернильницы, пачки промокательной бумаги и сосуда с прозрачной, похожей на воду жидкостью.

Развернул каждый экземпляр документа на последней странице и разложил их отдельно. Вопросительно посмотрел на Рефата и Георгия.

Георгий и Рефат переглянулись, после чего Георгий кивнул.

Он поднялся со стула. Протянул ладонь правой руки банковскому служащему.

Тот взял сосуд с прозрачной жидкостью и лист промокательной бумаги. Вылил немного жидкости на бумагу и отер ею подушечку большого пальца правой руки.

После этого Георгий макнул большой палец в чернильницу, взял сам лист промокательной бумаги и, промокнув слегка начерниленный палец, склонился над документами.

Ник смотрел, как Георгий спокойно опустил палец в обозначенный на документе квадрат. Поставил там отпечаток. Потом поставил отпечаток на следующем экземпляре. Ник насчитал на столе пять экземпляров, и Георгий обошел все пять, «расписавшись» пальцем. Но за внешним спокойствием Георгия угадывалось напряжение. Это напряжение выдавал и его взгляд.

Он снова протянул руку банковскому служащему. Тот с помощью промокашки и прозрачной жидкости очистил палец от чернил и перевел казавшийся безразличным взгляд на Рефата.

Рефат с очевидной легкостью повторил процедуру «подписания» документов.

Виктору показалось, что на Рефата араб смотрел с большим уважением, чем на Георгия.

Очистив палец Рефата, служащий вопросительно посмотрел на Виктора и Ника.

Рефат словно перехватил его взгляд и отрицательно покачал головой.

Георгий в этот момент достал из кармана широкую пробирку с «законсервированным» пальцем Броницкого. Потом он достал из кармана пиджака резиновые перчатки. Натянул их на руки. Открыл пробирку и вытащил палец. Его движения были осторожными, как у хирурга во время сложной операции.

Банкир, на удивление, совершенно спокойно среагировал на появление отдельного пальца. Он так же тщательно протер его перед тем, как Георгий опустил подушечку пальца в чернильницу.

Потом, как печатью, Георгий поставил отпечатки пальца в третьем квадратике каждого документа. Очистив палец Броницкого от чернил, снова спрятал его в пробирку с маслянистой прозрачной жидкостью. Пробирку положил в карман, после чего стащил с рук резиновые перчатки и оставил их на столе.

Банковский служащий, подождав немного, пока отпечатки подсохнут, собрал документы и, кивком предложив всем следовать за ним, направился к двери в смежное помещение.