Он вложил в мою руку фломастер и приподнял меня, повернул меня набок. Перед собой я увидел мою последнюю детскую книжку.

– Вот здесь лучше, на второй странице...

Дрожащим почерком я вывел "Тарасику от автора".

– Дату не ставьте, - попросил собеседник.

Я снова откинулся на спину и закрыл глаза.

– Спасибо, Андрей Юрьевич, - услышал я.
– Ваш вопрос еще не решен. Может все еще и обойдется. И еще, вы не подумайте, что мы действительно следили за вами в том, старом смысле. Просто вы сами рассказывали все вашей жене по телефону.

Я вдруг понял, что мой собеседник не хочет, чтобы я о нем плохо думал. Это меня тронуло и я снял с кисти свои новые швейцарские часы и протянул ему.

– Это мне?
– радостно улыбнулся он, принимая подарок.

Я кивнул и насколько было сил прошептал: "Они здесь не ходят..."

– Это ничего, - успокоил меня он.
– У нас такие часовщики работают починят!

Наутро следующего дня я умер. Вскрытие показало обширный инфаркт миокарда. Печень была в порядке, хоть немного и увеличена.

Моя жена быстро нашла общий язык с вдовой кандидата и, слава богу, похоронить меня решили целиком.

На мои похороны собралось много мне не знакомых людей. Звучала чистая украинская речь. У могилы прошел митинг.

На мраморной плите над моей могилой выбили две фамилии - так уж условились между собою две вдовы - и с тех пор к памятнику постоянно приносят свежие цветы. У могилы собираются симпатичные молодые люди и подолгу говорят о будущем.

Я им сочувствую, но вообще-то я во всей этой истории не при чем.

И цветы на могилу приносят не мне, а моей последней печени.