– Костлявая!
– сказал, словно извиняясь от имени этой рыбы, Виктор.

– Это ничего, - кивнул участковый.
– За все приходится платить... Она, рыба, чем костлявее, тем вкуснее. Я, помню, мясо кита пробовал - тоже ведь рыба! Никаких костей и никакого вкуса...

Они запивали рыбу коньяком, поглядывали на летящий в едва подсвеченной чужими окнами темноте снег. Что-то было в этом ужине новогоднее.

– А ты чего один живешь?
– спросил после брудершафта Сергей.

Виктор пожал плечами.

– Так получилось, - ответил он.
– Не везет мне с женщинами. Все какие-то потусторонние попадаются. Тихие, незаметные. Поживут и исчезают... Надоело. Вот пингвина взял, и как-то сразу легче стало. Но он почему-то грустный все время... Может, было бы лучше взять собаку... Они все-таки эмоциональнее, лаем встречают, облизывают, хвостом машут...

– Чего!
– махнул рукой Сергей.
– Собак надо два раза в день на улицу выводить, запах от них на всю квартиру... Пингвин лучше. Ты-то сам чем занимаешся?

– Писатель, - ответил Виктор.

– Детский?

– Почему детский?
– удивился хозяин.
– Нет. Я для газеты пишу.

– А-а...
– кивнул Сергей.
– Я газеты не люблю. От них всегда настроение портится.

– Я тоже не люблю, - сказал Виктор.
– А кстати, откуда у тебя такая фамилия? Фишбейн...

Сергей тяжело вздохнул.

– Понимаешь, - сказал он.
– Скучно было очень, а у меня тетка в паспортном столе работала. Вот как-то и решил стать евреем и уехать к чертовой матери. Евреем стал, просто написал заявление о потере паспорта так тетка научила - а она потом мне новый с новой фамилией выписала. А потом посмотрел, как эмигранты за границей живут. Не позавидуешь. Вот и решил остаться, а чтобы при оружии быть - в участковые пошел. В принципе работа безопасная, бытовые скандалы и всякие глупые жалобы разбираю. Конечно, не то, о чем мечтал.

– А о чем ты мечтал?

Неожиданно дверь на кухню открылась и в проеме показался совершенно мокрый пингвин Миша. С него продолжала стекать вода. Постояв в проеме, он прошел мимо стола к своей миске, потом вопросительно посмотрел на хозяина. Миска была пустой.

Виктор полез в морозильник, отломал от смерзшегося пласта камбал три рыбины, порезал их на кусочки и положил в миску.

Миша опустил на мерзлую рыбу свою голову и так застыл.

– Глянь!
– с интересом сказал Сергей.
– Размораживает, как пить дать размораживает!..

Виктор, вернувшись на свое место, тоже посмотрел на пингвина.

– Ну ладно, - отвлекся Сергей, взял в руку рюмку.
– Все мы достойны лучшей рыбы, но едим ту, что есть... За дружбу!

Чокнулись и выпили. И легко стало Виктору. Всякое прошлое недовольство собой и другими забылось, и "крестики" свои забылись. Словно и не работал он нигде, а просто жил и придумывал роман, который когда-нибудь запишет. Он смотрел на Сергея и ему хотелось улыбаться. Дружба? Это то, чего у него, должно быть, никогда не было. Также, как и костюма-тройки и настоящей страсти. Жизнь была бледна и болезненна, она не приносила с собой радости. Даже пингвин Миша, и тот был какой-то грустный, словно и он познал лишь бледность жизни, без красок и эмоций, без радостных всплесков души, без восторга.

– Слушай, - предложил вдруг Сергей.
– Давай еще по одной и пойдем прогуляемся. Втроем!

На улице было тихо и поздно. Все дети уже спали. Уличные фонари не горели и первый снег освещался лишь случайными огнями, случайными горящими окнами.

Виктор, Сергей и Миша неспешно шли от дома к пустырю, на котором стояли три голубятни. Хрустел снег под ногами. Морозный воздух колол щеки.

– О, гляди!
– сделав несколько быстрых шагов вперед, проговорил Сергей, остановившись у лежавшего под голубятней на снегу человека в синем потертом пальто.
– Твой сосед! Поликарпов. Квартира тринадцать. Надо оттащить его в ближайшее парадное и прислонить к батарее, а то примерзнет!

Вместе они взялись за воротник синего пальто и потащили пьяного Поликарпова по снегу к ближайшей пятиэтажке. За ними неуклюжей походкой шел пингвин Миша.

Когда Виктор и Сергей вышли из парадного, они увидели Мишу, стоящего нос к носу с большой дворнягой. Они словно принюхивались друг к другу. Увидев вышедших из парадного людей, собака убежала прочь.

16

Утром Виктора разбудил телефонный звонок.

– Алло!
– хриплым спросонок голосом сказал он в трубку.

– Виктор Алексеевич!
– прозвучал знакомый голос.
– Поздравляю с зачином! Я вас не разбудил?

– Все равно уже пора вставать!
– проговорил Виктор, узнав голос главного.
– А что произошло?

– Первая публикация! Кстати, как самочувствие?

– Уже лучше, - сказал Виктор.

– Тогда приезжайте в редакцию! Обсудим ваши успехи.

Умывшись, Виктор позавтракал, выпил чаю. Проведал своего питомца тот еще стоя спал в любимом закутке за темнозеленым диваном.

Вернувшись на кухню, Виктор положил в мишину миску мороженую рыбину трески. Оделся и вышел.

На улице лежал свежевыпавший снег. Сизое небо висело низко, почти над крышами пятиэтажек. Было спокойно и не очень холодно.