– Что ты имеешь в виду? – сквозь зубы процедила девушка, рьяно вырывая запястья из рук демонслеера. Тот в привычной для себя манере хмыкнул и разжал их.

– То и имею. Как думаешь, для чего я расчищал лодку, мастерил плот и сейчас сгружаю на него Рэтовских пиратов? Твой дар ведь с водой связан, я правильно понял?

Лиз в два счета разгадала эту примитивную загадку. Клаус понял это по опешившим глазам, которые прямо-таки вытаращилась на него.

– Да это же бесчело… – дозорница резко прикусила язык, проглотив этот нелепый порыв неуместного сострадания к преступникам. – Кхм. Разве это не подло, поступать с ними так?

– Ну так я же презренный, мерзкий и бесчеловечный преступник, – язвительно передразнил её великан. – Неужели ты ожидала от меня чего-то иного?

Дозорница закатила глаза и неодобрительно фыркнула.

– А если помрут? – немного погодя поинтересовалась она, наблюдая за тем, как Клаус волочит по земле за ногу Рэта к лодке, только его и дожидающейся.

Крысиная харя горе-капитана теперь приобрела зигзагообразный вид: нос смотрел вправо, а вот челюсть съехала влево.

– На всё воля Морского Дьявола, – равнодушно ответил великан, усаживая пирата напротив его зама. В конце концов не одному же капитану отдуваться за всю команду, когда они очухаются. – Ну всё, в путь, – объявил он и пинком спустил лодку на воду. Подтолкнул привязанный свободными концами верёвок к корме плот и обернулся к девушке: – Твой выход.

– И зачем я только помогаю тебе… – обречённо вздохнула Элизабет и, подойдя к воде, опустила в неё руки. Вода забурлила, запузырилась, засветилась – и вот по спокойной глади побежали пенистые волны. Они цеплялись за днище судна и уносили прочь от мертвяка. – Доволен? – обратилась она к Клаусу, когда судно превратилось в крохотную точку.

– А то. – Девушка вынула руки, развернулась, сделала шаг, но оступилась на ровном месте и полетела вниз, однако Клаус успел подхватить её за плечи. – Опа. Ты чего?

– Это всё ты виноват, – отстранившись, пробурчала дозорница. – Из-за ранения я не могу долго пользоваться Силой. Да и боль только-только утихла. Хорошо, что бабушка Филипа успела сделать мазь, которую я у неё заказывала.

– Хм, а я думал, что ты не знакома с Филом.

– Лично – нет. Ну по крайней мере не была знакома до вчерашнего дня. Но я знала, что Паула воспитывает найдёныша.

– Найдёныш? – задумчиво повторил Клаус. – Ну это проясняет, почему он не смуглокожий. А с раной твоей что?

– Не знаю. Какое-то демоническое проклятье. И временами болит не хуже твоего описания. Да ты и сам видел. Если бы не мазь, даже не знаю, что со мной приключилось бы.

– Покажи.

– Что? – непонятливо переспросила Элизабет, но в следующую секунду сообразила, и её щёки налились румянцем. – Нет!

– Почему?

– Она… Она на животе.

– Ну и что?

Лиз покраснела ещё сильнее:

– Я в цельном платье. Чтобы показать её, мне придётся полностью раздеться…

– Так и в чём проблема? – абсолютно бестактно осведомился демонслеер. – Просто задери его по пояс. Чего я там не видел?

Девушка в мимолетном недоумении тряхнула головой, после чего её лицо исказилось гневной гримасой. Последовал молниеносный звонкий шлепок, и на щеке Клауса вспыхнул отчётливый отпечаток женской ладони.

– ИЗВРАЩЕНЕЦ! – зло выкрикнула она и чуть ли не бегом посеменила к пещере.

– Ладно, позже спрошу у Фила, – проговорил ей в спину несколько озадаченный ловелас и обратил свой взгляд на вполне сносный когг, доставшийся ему в «подарок» от недавно отбывшего владельца. – А пока посмотрим, что там внутри… – в предвкушении протянул он, хватаясь за пеньковые верёвки штормтрапа.

– Задерживаешься, – радостно ощерился Джек при виде вошедшего в лавку пирата, который поигрывал увесистым мешочком, прихваченным из капитанского сундучка.

– Увлёкся осмотром своего нового имущества, – улыбнулся Клаус, шагая к столику, за которым трапезничали Фил, Паф и всё ещё рассерженная Лиз. И дабы наглядно это продемонстрировать, она показательно отодвинулась от него, присевшего на соседнюю бочку.

Подошедшая с тарелкой, на которой источали ароматный дымок макароны по-флотски, Зазет бросила вожделенный взгляд на положенный на стол мешочек. Расплывшись в мечтательной улыбке, она поставила тарелку перед Клаусом и, не удержавшись, поведала гостям, как покинет этот «тухляк» и отправится на новый – и на сей раз живой – остров, чтобы отдать на нём якоря с концами. Построит там собственную самую настоящую лавку из прекрасного тандема лучшего дерева и прочного железа, о которой всегда мечтала, и больше никогда не доверит поиски клиентуры мужу-недоумку.

– Повезло, что дозорник попался продажный, – доверительно сообщила она в конце, заставляя Лиз скрипеть зубами от злости, – отбрехались монетами. А не то болтались бы сейчас в петле, как клещи на ветру.

– Наслышан, – запоздало прокомментировал слова Клауса подковылявший одноногий пират и коротко, но красноречиво взглянул на Филипа. Ворчливо отпихнул жену и пристроился рядышком с мешочком. – За шо же ты так с Рэтом?

– Стукачек, – не вдаваясь в подробности, ответил великан.

Никто не любит стукачей. Особенно пираты. Аж до трясучки в деревянных конечностях. Скривившаяся в жуткой гримасе отвращения Зазет и почерневшее лицо Джека служили тому полным подтверждением.