Шрифт:
Визирь и члены совета так и не смогли справиться со своей задачей, и поэтому правитель Зора, наблюдавший за происходящим из своей потаенной комнатки, был вне себя от злости. К несчастью, юноша попался несговорчивый. Он стоял и молчал. Не защищался и не молил о пощаде. Он просто молчал. Хоть этот юноша и оказался стойким малым, правитель все же не терял надежды сломить его волю.
«Как же сильно хочется пить, – думал Окдар. – Чтобы разговорить, меня непременно бросят на «Плечо страха» 3 , где жизнь будет медленно угасать».
3
«Плечо страха» – выступ, примыкающий к Царь-башне.
У Окдара раньше не было ничего, что могло бы заинтересовать кого-либо. Теперь в его владении были кинжал и слова рума.
В этом мире ничего не случается просто так, и все происходящее должно иметь какой-то смысл. Если тот чужестранец окажется его гядиром, то и кинжал, и его последние слова предназначены именно Окдару. В таком случае не следует ни с кем делиться этим посланием. Он твердо решил, что не станет отвечать на вопросы своих палачей и не отдаст кинжал. Он не пойдет на сделку с ними, пока не разберется во всем сам. Нужно было время, чтобы могло произойти что-то хорошее или плохое.
Ныло все тело. Во рту пересохло. У него не было иного выхода. Ему оставалось терпеть и ждать. Терпеть, как выяснилось, он может, а ждать, наверное, будет легче…
Глава V. На «Плече страха»
Пока человек жив, у него есть шанс на решительный шаг…
Как и предполагал Окдар, не добившись желаемого, совет кушанов вынес решение бросить его на «Плечо страха». На эту площадку изогнутой формы, венчающую каменный выступ Царь-башни, бросали оголтелых преступников.
Нахождение на ограниченном пространстве под открытым небом, на высоте шестидесяти локтей, являлось, по сути, отсроченной казнью. Оттого и было у этого места такое название – «Плечо страха».
Оказавшись рядом с башней, люди предпочитали не смотреть наверх, туда, откуда время от времени доносились стоны и душераздирающие крики.
В детстве, наверное, каждый мальчишка шахристана, внутреннего города, не раз глядел в сторону башни и в мыслях представлял себя ее узником, воображая самые невероятные способы побега.
Для спасения сначала пришлось бы взобраться наверх, на край башни, что было немыслимо, так как без посторонней помощи он был недосягаем. Затем спуститься вниз по каменной лестнице, проложенной в толще стены, а потом по винтовой деревянной.
После этого нужно было бы еще взломать массивную железную дверь, но сделать это бесшумно, не привлекая внимания стражников, охраняющих вход снаружи. И в конце еще пришлось бы незаметно пройти мимо этой самой стражи.
Был, правда, еще один путь вниз, но Окдар не умел летать, чтобы осуществить его и при этом остаться в живых.
Многие, оказавшись там и намучившись без еды и воды, бросались с высоты в надежде обрести свободу хотя бы на короткий миг полета.
У основания башни была неровная насыпь, огороженная со всех сторон решеткой. Туда обычно и падали несчастные узники, решившиеся на отчаянный прыжок.
Всем было известно, что живым покинуть это место еще никому не удавалось.
***
Над большей частью спящего города уже нависла черная тень крепостной стены, и узенькие улочки погрузились во мрак. Только для Окдара день еще не закончился. Солнце все еще освещало верхнюю часть башни.
Какое-то время снизу еще были слышны железный лязг и возня стражников. Звуки доносились все реже, а через некоторое время и вовсе утихли. Ему показалось, что стражники, охранявшие вход в башню, уснули.
Окдар вспомнил, как ради забавы не раз взбирался вверх по крепостной стене, слева от Шамаханских ворот. Ему вспомнились восторженные взгляды сверстников, с завистью наблюдавших за тем, как он ловко взбирается вверх.
Юноша посмотрел сверху вниз и, недолго думая, решил, что должен попробовать. Возможно, ему удастся совершить рискованный спуск по ребристой башенной стене. Это был хоть и совершенно ненадежный, но все же единственный путь к свободе.
Он хорошо понимал, что может разбиться, упав в бездну. Его решение выглядело безрассудным, но это был его шанс, воспользовавшись которым, он мог бы спастись от медленного усыхания под лучами солнца, в полдень для узников превращавшегося в «белого убийцу».
Окдар должен воспользоваться своим шансом, как поступали те газели во время загонной охоты. Он уже знал, что пока человек жив, у него всегда есть шанс, и успех в любом деле сопутствует лишь самым решительным…
В голове Окдара зазвучала незамысловатая мелодия, которую часто играл его отец на дудке. Он взглянул на свои пальцы с запекшейся кровью.