Гладкий. Точный. Смертоносный.

Словно услышав мои мысли, он повернул голову ко мне лицом. Резкие черты его красивого лица казались еще злее, чем обычно, а голубые глаза холоднее.

— Андрей, — мой голос дрогнул от сдерживаемых эмоций. Я шагнула к нему, но мои движения замедлились из-за того, что он сжимал челюсть, оглядывая меня с ног до головы.

— Ты не убила его, Таша, — сказал он, слова были такими же ледяными, как и его взгляд.

Таким тоном он разговаривал с другими, но никогда со мной.

Это было частью соглашения с Цыганами. Я пускаю их на свадьбу, а затем убиваю Юрия, пока они кромсают других.

Но, конечно, они поняли — Андрей, по крайней мере.

— Андрей, — я подняла руку, как будто хотела дотронуться до него, но между нами все еще было огромное расстояние. — Можем попробовать еще раз, нет? Как только мы с тобой окажемся в Америке. Составим новый план, когда доберемся до Нью-Йорка, — я опустила руку, когда он отвернулся, прикусив нижнюю губу. Шрам, пересекавший его бровь, сверкнул в лучах заходящего солнца.

Беспокойство покалывало мою кожу.

Он что-то не договаривает.

Надежда покинула мое тело, когда он оглянулся на меня, его красивое лицо было сурово нахмурено.

— Нет никаких «мы», Таша. Теперь иди, придерживайся плана. Увидимся через несколько недель.

Эти слова ударили как пощечина. Он был так мил со мной, заставил почувствовать себя особенной, как будто я имела право голоса в своем будущем.

Он играл со мной.

— Я сказал, иди уже нахрен. Хватит с меня этой твоей влюбленности, — он выплюнул эти слова, словно они были горькими. — Уходи. Катя приютит тебя, когда приедешь, — он отвернулся, отпуская меня.

Я побежала, пока мой мир разлетался вдребезги.

Больше никогда никому не доверю свое сердце.

***

Я прошла пешком несколько миль от собора, прежде чем сесть в такси и доехать на нем до аэропорта. Мое тело начало проявлять признаки физического расстройства, и пришлось натянуть рукава на руки, чтобы скрыть дрожь. Свежевыкрашенные в темный цвет локоны упали мне на лицо, но я не стала утруждать себя тем, чтобы убрать их с лица, пусть служат еще одним слоем защиты.

— Мисс. Мисс?

Я вскинула голову, когда поняла, что дама за стойкой обращается ко мне. Я подошла к окошку продажи билетов, и веселая улыбка исчезла при виде моего потрепанного состояния. Мужская кофта покрыта пылью, и я знала, что под глазами у меня темные круги.

— Мне нужно купить билет на самолет, — пробормотала я, оглядываясь по сторонам, убеждаясь, что никто за мной слишком пристально не следит.

Ее губы открывались и закрывались, как у рыбы.

— Вы можете помочь мне купить билет или нет? — выпалила я, сжимая пачку наличных и фальшивый паспорт в кармане. Раздражение в моем тоне вывело ее из транса. Она отвела глаза, румянец пополз по ее морщинистой шее. Она покачала головой, как будто одно это движение могло снять неловкость от моего присутствия.

— Да, конечно. Куда вы хотите? — спросила она, и клацанье клавиш заполнило неловкую тишину, повисшую между нами.

— В Нью-Йорк. Билет в один конец, — я слегка повернулась спиной к человеку, стоящему у окна справа от меня, стараясь говорить тихо.

У братвы повсюду в этом чертовом городе уши, и я не хочу рисковать, что кто-нибудь подслушает. Уже рискую, говоря с пожилой сотрудницей, но другого выхода нет. Я выбрала ее стойку не просто так — она была наименее вероятным шпионом. Конечно, последние пятнадцать минут паранойя кричала мне, что, возможно, именно это и делало ее идеальным вариантом.

Но теперь пути назад нет.

Она кивнула в знак согласия с моей просьбой.

— Ваше имя? — спросила она, стараясь не смотреть на меня.

— Ната… Никки. Меня зовут Никки Адамс, — выдохнула я, паника сдавила горло, когда мое новое имя сорвалось с языка.

Наташа мертва. Сгорела дотла.

Никки — женщина, которая восстала.

ГЛАВА 2

НИККИ

ВРУШКА, ВРУШКА, ПОБИРУШКА

— Черт, черт, черт, — едкий запах горящего кухонного полотенца наполнил кухню. — Куда это выкинуть?! — заорала я в пустоту. Пар смешался с дымом, когда я окунула огненную ткань в то, что должно быть моим соусом для пасты.

Звук, который был чем-то средним между рычанием и криком, сорвался с моих губ, и я затопала ногами, как ребенок, светлые локоны выскользнули из заколки. Черт возьми, я не могу даже приготовить гребаные спагетти?

— Вот почему мы с Райан всегда заказывали доставку. Ни одна из нас, блять, не умеет готовить, — пробормотала я, выливая остатки испорченного ужина в раковину. Неожиданный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. По коже поползли мурашки, волоски встали дыбом. Я на взводе с тех пор, как восемь недель назад произошло все то дерьмо.