– Может, и нет. Пусть это останется на вашей совести, - устало ответил Камбер.
– Он мертв. Ретивый и назойливый наставник навсегда покинул вас. Никто более не будет докучать вам напоминаниями о королевском долге.

Синил со стоном опустился на стул, закрыв лицо руками, его плечи сотрясали беззвучные рыдания.

В молчании Камбер дождался прекращения слез. Король поднял на него заплаканные глаза, и Камбер постарался смягчить свой взгляд.

– Простите, Синил, не следовало этого говорить. Сейчас слишком поздно, я устал, хочу спать и немного не в себе.

– Нет, вы в чем-то правы, - прошептал Синил, утираясь рукавом.
– Я в самом деле винил его в том, что лишился своего сана, и думаю, что так и было.
– Он шумно вздохнул и опустил глаза.
– Но он был мудр, по-своему любил эту страну и ее народ, вероятно, я его не понимал и, быть может, не смогу понять. Во многом он был прав: сколько бы я не противился, другой кандидатуры на трон не было. Ради блага Гвинедда я должен помириться с этим. Но поймите и меня, когда в душе я тоскую о том, чего навсегда лишился.

Королевские откровения удивляли. Его отношение к Камберу оказалось более сложным и неоднозначным, в словах звучало искреннее сожаление, но и обольщаться не стоило. Нет, никогда любовь и признательность не перевесят неприятия к Камберу в этом сердце.

Оставалось выяснить, поможет ли смерть Мак-Рори сближению с Синилом новоявленного Алистера Каллена.

– - Кажется, я понимаю, Государь, - сказал он после дол* гой паузы.
– И что еще более важно, думаю, что и Камбер понимал.

Лицо Синила со следами слез озарилось надеждой.

– Вы так думаете, святой отец?

– Да. Он умер на руках у нас с Йорамом; в последние минуты он думал о том, что ожидает вас, Гвинедд и жителей страны, когда его не станет. Он всегда помнил о вас, Синил, вы были очень дороги ему, сын мой.

– Не я достоин последних мыслей, - произнес Синил с тоской.
– Он должен был обратиться к Богу.

– Он сделал и это, - ответил Камбер.
– У мер с уверенностью, что прожил жизнь наилучшим образом. Легкая смерть. Я верю, он спит с миром.

– Только бы вы оказались правы, - прошептал король. Наступила неловкая пауза, Синил потупил взор и погрузился в собственные мысли, потом с робкой надеждой взглянул на собеседника.

– Возможно, сейчас не время спрашивать об этом, святой отец, но, мне кажется, Камбер одобрил бы это. Я хотел спросить, не.., еще не поздно принять ваше вчерашнее предложение.

– Почему вы решили, что может быть поздно?
– осведомился Камбер, не понимая смущения Синила. Король теребил край плаща, не поднимая глаз.

– Сегодня утром мы оба были вне себя.

– Был трудный день, - прервал Камбер.
– Мы оба мало спали и слишком много переживали. Мне не следовало выходить из равновесия.

– Нет, я говорил ужасные вещи, - настаивал Синил.
– Вы были правы, а я не хотел в это поверить. Если бы я был тверже в вере, истина мне открылась бы сразу, но Господь не пожелал этого.

– Господь предоставляет нам свободу воли. Он не подсказывает правильных поступков.

– Увы.
– Синил вздохнул и встал.
– Мною сделан выбор. Я должен научиться уживаться с последствиями этого, независимо от его причин. Спокойной ночи, святой отец.

– Спокойной ночи, Ваше Величество, - пробормотал Камбер в спину удаляющемуся Синилу.
– Нам всем нужно учиться, - добавил он, когда король вышел.

Возвращение победителей в Валорет откладывалось. Люди и лошади отдыхали после битвы. Целители души и тела корпели над живыми, похоронные команды заботились о мертвых. В долине Йомейра поднимались могильные курганы, меняя ее вид в память и назидание грядущим поколениям. Только тела наиболее именитых отправятся с войском назад, чтобы упокоиться в родовых гробницах. Продолжалась и работа, за которую принялись в ночь после сражения. Отряды ловких и опытных солдат обыскивали холмы и горные долины Йомейра в поисках сторонников Ариэллы, избежавших пленения на поле боя. Те из них, кто остался цел, разумеется, унесли ноги, но слишком много раненых и увечных не могли сбежать. Их и вылавливали королевские войска, поручая одних заботам хирургов, а других священникам и могильщикам.

Число торентских пленников достигало сотни, в большинстве дворяне, обязанные Ариэлле Фестилийской своим положением. Этих Синил немедленно лишил права выкупа, чтобы, обретя свободу, они тут же не встали под знамена ярых врагов Гвинедда.

Торентским пленникам надлежало вместе с войском отправиться в Валорет и пребывать там. Строгость содержания каждому была назначена в соответствии со знатностью и положением. В этих условиях рыцарям предстояло ожидать прибытия посольства от короля Торента и исхода его переговоров с королем Синилом.