— О чем вы говорили? — спрашиваю я.

— О насущных проблемах. В общем он обещал больше тебя не тревожить.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я. — Хорошо, что он не видел моего округлившегося животика.

— Скажешь ему, что это мой ребенок.

— Что? — я в изумлении.

— Если он заметит и будет требовать объяснений — скажи, что я отец ребенка. Я все подтвержу.

— Зачем ты все это делаешь для меня? Столько времени тратишь на такую бестолковую подругу как я.

Он смотрит мне прямо в глаза. Я тоже не могу отвести взгляд от его невообразимо красивых серых глаз.

— Потому что я люблю тебя. Давно. С самого нашего знакомства.

Я, конечно, понимала, что он ко мне неравнодушен. Что его забота это не просто дружеская поддержка. Но столько лет. Я в шоке.

— Петя…

— Можешь ничего не говорить. Просто знай это.

— Петя, мы с тобой знакомы десять лет! Десять! Как такое возможно?

— Ты покорила мое сердце сразу. Но Альберт был для тебя тогда единственным. Ты никого не замечала рядом. Я и не стал мешать. Думал со временем все пройдет. Но все снова загорелось пламенем. И теперь нет причин скрывать мои чувства.

Он снова берет мою руку в свою и нежно гладит ее. И впервые за столько месяцев я почувствовала, что любима и желанна. Это так приятно. Мне захотелось его обнять и поцеловать. Но пока я не стала это делать.

— Спасибо, Петя, что ты есть в моей жизни. — Тихо произношу я. Хотя даже не знаю, что говорить дальше.

— Я отвезу тебя домой.

Мы выходим из кафе. И я понимаю, что мне все равно нужно что-то ответить на его признания. Иначе, он может расценить это не так. Возле подъезда мы прощаемся, и я все-таки его обнимаю. Он шепчет мне в ухо, что любит меня и нежно целует в висок.

Чувствую, что мне этого мало и целую его в губы.

Я просыпаюсь в объятиях Антона. Да, пожалуй, он был прав, когда настоял на возобновлении отношений. Мне чертовски нравится быть спокойной и заниматься уже тем, что мне нравится.

Что ж, достигнув цели, я понимаю, что не так уж важна она была для меня. Просто слепая ненависть и обида поглотили меня полностью. И из-за этих чувств я не могла мыслить рационально. И в гибели Паши косвенно виновата я. С этим мне придется как-то жить.

— Не вставай, — шепчет Антон. — Ты обещала провести со мной целый день.

— Да, но обстоятельства изменились. Звонила моя мать. Она хочет встретиться с Настей. И я должна как-то это организовать.

— Позвони ей.

— Легко сказать. После всего, что я натворила, не уверена, что она захочет со мной что-либо обсуждать.

— Но она же ее мать.

— Которую Настя никогда в жизни не видела. Даже не знаю, как она прореагирует на такую просьбу.

— Вряд ли твоя сестра выльет на нее ушат грязи.

— Но она ее бросила, сразу, как только родила.

— Я понимаю. Твоя мать могла тебя бросить, а не ее. Ты об этом думала? Что было бы тогда?

— Думала. И мне кажется, что мама сделала правильный выбор. Если бы на моем месте оказалась Настя, неизвестно, как бы она жила и чего достигла. Все могло бы закончиться печально. Это у меня получилось добиться того, что я хотела. А Настя намного мягче меня.

— Вот. Так что не накручивай себя. Позвони, передай просьбу. А Настя пусть сама решает, как ей поступить.

— Наверное, ты прав.

Я целую его страстно. И наши тела снова сливаются в едином порыве. Какой же он классный, мой Антон.

Я все-таки набираю номер Насти. С последней встречи прошло больше двух месяцев, и мы ни разу не разговаривали. Мне даже кажется, что она больше никогда не возьмет от меня трубку. Но я ошибаюсь.

— Привет, Алина, — совершенно спокойно говорит она в телефон.

— Привет. Надо встретиться?

— Что-то случилось?

— Ничего страшного. Нужно поговорить.

— Хорошо. Сегодня после обеда. В нашем кафе. — Она делает акцент на слове «нашем кафе», и мне становится понятным, что она еще переварила не все чувства.

— Ок.

Ближе к вечеру я собираюсь на встречу. Антон подвозит меня к кафе. Опять я приезжаю раньше нее. Занимаю столик и располагаюсь. Вскоре появляется Настя. Я замечаю ее округлившийся животик. Неужели?

— Ты беременна? — удивляюсь я.

— Так получилось.

— От мужа?

— Нет.

— Ну молодец тогда, — хвалю я ее за расторопность. Правильно, рожать от такого как Альберт вообще никому не стоит.