– Наведением здесь порядка, фир Майоле? – сделав невинные и очень сожалеющие глазки спросила я.

– Нет, студентка… – проректор прищурился и поджал губы.

Он явно пытался вспомнить мою фамилию, точнее псевдоним. Когда он потерпел поражение в борьбе со своей памятью, проректор пренебрежительно махнул рукой в сторону выхода.

– Вызвать дежурных, чтобы вас вывести, или добровольно пойдете?

О, какой щедрый выбор. Я попыталась сдержать усмешку, но какой-то звук все же вырвался.

– Вам смешно? – фир Майоле угрожающе сделал шаг ко мне.

– Простите, фир. Я чихнула. Тут пыльно, – я пожала плечами и под пристальным присмотром проректора вышла из запретной секции.

Похоже, я потеряла там счет времени. Потому что за окнами было уже темно, а вся библиотека была забита студентами, которые сидели и что-то учили при теплом свете настольных ламп.

Почти все считали своим долгом поднять голову и бросить на меня и проректора взгляд. Некоторые после этого сразу же начинали шушукаться. Наверняка, придумывают, почему меня практически под руку ведет проректор и куда.

Хотя, нет. Все прекрасно знали, куда. Так что, скорее всего, они просто делали ставки на то, какое наказание мне прилетит. И точно. Когда мы проходили мимо самого крайнего стола, я видела парня, который уже бегал между столами с мешочком и собирал ставки.

Мысли мгновенно метнулись к тем ставкам, что покруче. Это казалось таким абсурдом – делать ставки на невест. Как на скаковых лошадей, честное слово! И король этот, Мирролан, тоже хорош. Нет бы тихо, без лишней огласки выбрать себе невесту, и все. Так нет! Проходите, понимаешь ли, для него испытания!

Я громко вздохнула от досады. Так-то, конечно, было ради чего. Но сама бы никогда не стала в подобном участвовать.

– Вздыхаете? – довольно обернулся проректор, искривив ухмылкой свои тонкие губы. – Правильно делаете. Но позднее раскаяние от наказания не убережет.

Он открыл дверь в кабинет ректора. Я уже, честно говоря, потеряла счет, сколько раз я тут побывала. Видимо, ректору это тоже уже порядком надоело. Он поднял на меня взгляд, полный надежды, что мой последний семестр в академии закончится быстро, снял пенсне и покачал головой:

– Леди Валторо? Как давно я вас не видел.

Ну да. Позавчера буквально. Я еще после того разговора вместе с дочкой одного из герцогов, кажется, Эолой, отмывала окна в местной часовне. Она очень долго визжала, что ей не по статусу. Но ректор, посмотрев на меня, только усмехнулся и оставил наказание в силе.

– Господин ректор, – я сделала книксен и заняла привычное для себя кресло напротив стола. – Я раскаиваюсь.

– Вы всегда раскаиваетесь, – хмыкнул ректор и обратился к фиру Майоле. – С кем она повздорила теперь?

– Я обнаружил ее в запретной секции, фир Фарндон, – осознавая всю степень важности этой информации и тяжесть моей вины, ответил проректор.

Седые брови ректора взлетели почти к самой кромке его волос.

– Удивили, – ухмыльнулся он. – Фир Майоле, спасибо. Дальше я сам.

– Но… – проректор явно хотел поучаствовать в “суде”.

– Что-то еще? – взгляд ректора потяжелел и отбил всякое желание спорить.

Проректор взметнул своим плащом и вышел.

– Я даже не хочу знать, зачем, – фир Фарндон закрыл глаза ладонью.

В кабинете повисла тишина. Мне стало неуютно. Лучше б он просто наругался и отправил отрабатывать. Это молчание заставляло нервничать, а в животе громко забурлило. Правильно, я же весь день не ела. Даже завтрак пропустила.

– Принцесса Астерия, – наконец, поднял на меня взгляд ректор. – При всем моем уважении к вам и вашим родителям, я должен сказать, что устал. За все долгие годы моего руководства академией, никто чаще вас ко мне не попадал.

Я хотела сказать, что это же не просто так. Я не могу смотреть, как обижают слабых. Но он поднял руку, останавливая меня.

– Не надо оправданий, – он сцепил старые крючковатые пальцы рук и облокотился на стол. – Это последнее предупреждение. В следующий раз я вызову вашего попечителя, и вы отправитесь домой.

– Но…

– Никаких “но”. А теперь идите, – его светлые, почти белые глаза метнулись в сторону. – Завтра возьмете у прислуги ведро с тряпкой и вымоете весь жилой этаж. Руками!

Я, сдерживая возмущение, сделала реверанс и вышла. От злости хотелось рычать. Знал, куда бить, чтоб сложнее мне было. Весь второй этаж был населен знатными отпрысками, с большинством из которых я не раз сталкивалась лбом. Все имели на меня зуб. Веселая обещала быть отработка.