– Ничего себе, проблем не будет.

– Вот представьте на что человек ради «Колоска» пошел, так что цените мою вам помощь!

Я улыбнулся учтиво. Но дальше тему не совсем приятную для Оксаны Вадимовны завел, собственно, ради нее я и присаживался к столу.

– Мне тут птичка пернатая на хвосте принесла, что вы выговор Аннушке нашей поварихи организовали. Неужто правда?

– А вам какое дело до этого? – вилка директрисы с нанизанным на нее куском котлеты, застыла у самого ее рта. Вопрос явно ее врасплох застал.

– Солидарность одного трудящегося к другому, – ответил я. – Я даже не поверил, когда краем уха услышал. Теперь переживаю, на Анне лица нет.

– Она вам все это рассказала, как понимаю?

– Не рассказала, это я вам толсто намекаю, что стены в лагере тонюсенькие и слухи очень быстро по «Колоску» распространяются.

– Понятно, Иван Сергеевич, снова вы вокруг да около ходите своими витиеватыми фразочками. Нет бы прямо сказать, как подобает настоящему мужчине, умничать – это не ваше, – Оксана Вадимовна вернулась к своей трапезе, делая вид, что ничуть не возмущена моими словами. – Вообще-то, чтобы вы знали, я порядочный руководитель и никого просто так не наказываю. Если основания нет.

– Заслужила стало быть повариха выговор? – уточнил я, делая изумленное выражение лица. – Что же за основание такое?

– Стало быть! Если вы не в курсе, и мне какие-то странные претензии выдвигаете, ничего не зная, то прежде хотя бы утрудитесь обстоятельства узнать! – она через чур агрессивно ткнула вилкой в котлету.

– Так я знаю. Тоже краем уха услышал, что вы из-за тарелки борща девчонку по полной программе вздрючили, – я пожал плечами.

– Фу, как вы выражаетесь некрасиво, – поежилась директриса, но скорее демонстративно это сделала.

– Вы от темы не уходите, ага.

– Я ухожу? Да будет вам. Я вам вот что скажу, это я еще мягко с Анной обошлась, ограничившись выговором.

– Почему?

– А вот я вам скажу, хоть это и не ваше дело! – Оксана Вадимовна подбородок вскинула. – Потому что, Иван Сергеевич, что у нас в «Колоске» каждая крупинка соли на хозяйственном счету числится. Борщ этот мы планировали на обед подавать, на два раза Анна его сварила.

– Так, и что? Теперь план под угрозой оказался? – я улыбнулся кончиками губ.

– Да то, что у меня теперь по бумагам разрыв произошел. И продуктов нам теперь не хватает! Как я, по вашему, буду это перед своим руководством обосновывать, с меня же три шкуры спустят!

Я понял, что хотела сказать директриса. Ну… по большому счету тут ничего против не скажешь, повод у директрисы действительно имелся. Если борщ остался и его планировали на следующий день к обеду подавать, то все понятно в принципе. Речь то действительно шла не о тарелке борща, как я ради красного словца сказал, а о половине кастрюли, которой надлежало нас на следующий обед кормить. Для Оксаны Вадимовны это дополнительные расходы, непредвиденные, а бюджет никогда резиновый не бывает. И ей действительно придется дополнительные траты согласовывать. Поэтому в чем-то она права, Анна еще хорошо отделалась, если только выговор устный получила, тут и премии можно лишить. Если, конечно, таковая поварихи есть.

Однако, я прекрасно понимал, что форс-мажоры случаются и с Анней это был именно такой форс-мажор. Зная, что у девчонки без того настроение слухами лагерными испорчено, ее можно было поберечь. Любой же разрыв, или что там у Оксаны Вадимовны по документам произошло, можно смело устранить. Пояски к примеру подтянуть… что я директрисе и предложил.

– Пояски подтянуть говорите? – вылупила она глаза от возмущения. – Больше ничего не придумали? Вот вы, Иван Сергеевич и подтягивайте пояски, а у меня ребята будут полноценно питаться! У них организмы растущие.

– Ясно.

– Ясно вам! Если бы было ясно, и вы действительно об Анне переживали, то ночью спали бы, а не вот это вот все! – выплеснула свое возмущение Оксана Вадимовна, наконец подтвердив из-за чего начался весь сыр-бор.

– Все – это? – попросил я разъяснений, хотя уже понял куда эта красавица клонит. – Я, знаете ли, всегда ночью сплю. Поэтому не понимаю, о чем вы говорите.

– Знаю я ваше всегда! И не вы, конечно же, сотрудниц «Колоска» по углам водите после отбоя?

– Боже упаси, – открестился я. – Вожу? Я? Вы явно меня с кем-то перепутали или желаемое за действительное выдаете.

– Вы просто видимо не знаете, что у Анны есть жених, которого она из армии ждет! И ваше внимание к поварихи неуместно.

Я хмыкнул только в ответ. Во какая свистопляска нарисовывалась. Прекрасно понимаю, что это именно Оксана Вадимовна пустила слух о «ночных похождениях» Аннушки, никто кроме неё не знал о визите поварихи в мой номер той ночью. Но тут, оказывается, слух новыми подробностями обрастал. Аня то еще и изменщица, как выяснялась. А кому? Пареньку солдату, который срочную службу в армии проходит. Считай на девчонке клеймо директриса поставила. Не дождаться из армии жениха – дело непорядочное. Я теперь окончательно понял, чего такая грустная ходит повариха. На нее теперь все волком будут смотреть.