Сони наклонила голову не в силах смотреть в его глаза, полные нежности, под которыми, ей казалось, прячутся его злоба и ненависть. Минуту спустя она тихо прошептала:

— Хорошо.

— Джимми пять лет не виделся с тобой…

— Но, ведь… — хотела было возразить Сони, но Камал остановил ее.

— Выслушай, пожалуйста, — и продолжил, после легкого кивка Сони, — я обещал малышу пикник с тобой, то есть втроем: он, ты и я. Потому что он так захотел. Я никогда ни в чем не отказывал сыну, и поэтому мне пришлось сдержать обещание, даже ценой принуждения. Я знал, что ты не согласишься, у меня не было выбора. Я не хотел тебя чем-то уязвлять, лишь сделать приятное сыну. Кстати, и твоему сыну тоже. Если ты еще не забыла, что он твой сын?

Сони с упреком взглянула на него, прожигая насквозь своим взглядом.

— Прошу тебя сделать одно одолжение, — продолжил Камал, сделав вид, что не заметил ее недовольства, — сделай более счастливое лицо, доставь сыну удовольствие, чтобы он хорошо провел время. Осчастливь его, ты нужна ему не меньше, чем я. Не расстраивай его и не показывай так открыто свое нежелание присутствовать здесь. Обещаю тебе, это продлится всего пару недель, после чего ты вернешься целой и невредимой, — Камал не удержался, чтобы съязвить в конце, — вернешься к своему бойфренду, не волнуйся.

Стрела несправедливости пронзила Сони, а разбитое сердце кровоточило от жестоких обвинений. Но она сжала волю в кулак и стерпела, чтобы не показывать ему свою боль.

За что он ее так ненавидит? Почему бросает такие необоснованные обвинения? В чем она провинилась? Ведь во всем, что произошло в их жизни, он виноват не меньше, чем она сама!

Все же она сумела взять себя в руки и, как всегда, спрятала свою боль за вуалью улыбки.

— Хорошо. Ради сына, чтобы доставить ему удовольствие, я постараюсь быть менее раздражительной. Но с одним условием, ты перестанешь язвить, хотя бы на время нашего совместного пребывания здесь.

Камал поспешно кивнул, и счастливая улыбка озарила его лицо.

***

День пролетел на удивление быстро. Сони даже не заметила, как наступил вечер, со всей этой суетой обустройства.

После позднего ужина, Сони уложила сына спать и вышла на веранду выкурить пару сигарет для успокоения нервов. Этот день дался ей нелегко, от чего к его концу она ощутила себя разбитой и морально раздавленной.

Выкуривая вторую сигарету подряд, Сони пыталась понять сложившуюся ситуацию: чего добивался Камал своим поступком, что у него на уме, и какова в этом роль их сына?

— Не спится? — прервал ее размышления глубокий баритон Камала.

— Нет, но я уже собиралась отправиться спать, — устало ответила Сони, взглянув на него.

— Хорошо, что ты еще не спишь. Мне необходимо с тобой переговорить.

Сони не ощутила никаких эмоции в его голосе, отчего мысленно насторожилась, подготавливая себя к его новому методу атаки.

— Да, я тебя слушаю, — спокойно ответила она.

— Видишь ли… — начал было Камал, да замялся на полуслове.

Сони с удивлением поглядела на него: «Что бы это могло означать?».

— Завтра я рано утром поеду в город, — продолжил он с заминкой, — завершить кое-какие дела.

— Забыл предупредить любовницу о скоропалительном отъезде, не так ли? — не сдержалась от ехидного замечания Сони.

Камал в недоумении приподнял бровь, и внезапно заулыбался:

— А хоть бы и так! Это волнует тебя? — сардонически заметил он.

— Ха, еще чего?! — иронично парировала Сони. — Мне абсолютно безразлично всё, чем ты занимаешься!

Затушив сигарету, она направилась к двери, гордо вскинув голову. Но не тут-то было. Камал схватил ее руку и нежно потянул к себе:

— Постой!

Сони вопросительно взглянула на него, одарив при этом своим высокомерным взглядом и нервно отдергивая руку.

— Я привезу с собой кое-какую провизию, всё необходимое. Может быть, ты хочешь что-либо заказать? Скажи, я привезу, — мягко проговорил он, что очень сильно удивило Сони, однако это не помешало ей съязвить:

— Если можно, яд, пожалуйста, чтобы отравить тебя и избавиться наконец-то!

— Мышьяк подойдет? Он вроде причиняет адскую боль перед кончиной, — иронично произнес Камал.

— Вполне! Думаю, в самый раз!

Наступила пауза, Камал смотрел на Сони, нахмурив брови.

— Так не терпится увидеть меня мёртвым? — внезапно усмирив иронию в голосе, разочарованно прошептал Камал. — Почему же тогда ты отказалась посетить мои похороны? Вот вдоволь и насмотрелась бы на окоченевший труп!

На этот раз наступила очередь Сони держать паузу, чтобы сообразить и придумать очередную колкость. Но Сони смотрела на Камала, а в глазах мелькали картинки тех мучительных дней, когда она впервые услышала: «Найден труп вашего мужа…», как она кричала в пустоту, как оплакивала его ночами, а днем продумывала план мести. Сони стало дурно, она слегка покачнулась, и глаза предательски повлажнели.