Люси слегка оттолкнулась от его груди, чтобы заглянуть ему в лицо.

— Мы едем к твоей маме?

Он взглянул на меня.

— Спроси свою маму.

Она обернулась и спросила:

— Поедем, мам?

— Если хочешь, — прошептала я.

Люси сказала:

— Она накормит нас, как бабуля.

Это рассмешило Элайджи.

— Ладно, попрошайка, мы поедем.

Я провела пальцами по ее волосам, пока она смеялась вместе с Элайджи, позабавленная тем, что я назвала ее попрошайкой, видимо.

— Иди умойся и переоденься. — Он опустил Люси на землю и взял Элая из моих рук. — Хочешь, я переложу автокресла в свою машину?

— Нет, ты можешь отвезти нас на моей машине.

Он кивнул.

— Перестань пялиться и иди.

— Мне нужно покормить Элая. Я не знаю...

— Хэдли, с ним все в порядке. Видишь его улыбку? Мы подождем здесь. Можешь покормить его у мамы. Иди, пока я не отшлепал твою задницу, а то она отшлепает мою, если ты появишься у неё в таком виде, думая, что я во всем виноват.

Люси хихикнула.

— Ты не можешь отшлепать маму, Элайджа, она взрослая.

— Я так и сделаю, если она не развеселится. — Он посмотрел на Люси, открывая заднюю дверь. — Если мне нельзя ее отшлепать, тогда тебе придется помочь мне удержать ее, чтобы мы могли ее защекотать.

— Я хочу, чтобы меня щекотали! —крикнула Люси.

— Иди вытри лицо, женщина, это неприлично. — Элайджа наклонил голову ко мне. Я открыла рот, но он сказал: — Хочешь еще раз обняться? Иди сюда. Не стесняйся.

Мои глаза снова защипало от слез. Я вздохнула и поспешила уйти, что с самого начала входило в план Элайджи.

_______

Элайджа был прав насчет своей мамы. Как только мы вошли в её дом, она уставилась на него и спросила, что ее проклятый сын сделал со мной. Сколько бы я ни говорила ей, что он ничего не сделал, она продолжала смотреть на него, пока мы ели. К счастью, Люси разрядила обстановку, сказав, что благодаря Элайджи все нуждаются в щекотке.

Я не могла настроиться на позитивный лад. Элайджа продолжал наблюдать за мной. Я знала, что он выжидает, чтобы выяснить, почему я на грани слез каждый раз, когда он смотрит на меня. Честно говоря, я тоже не знала.

Я не хотела быть обузой.

Подобные мысли не выходили у меня из головы. Я хорошо знала Элайджи, чтобы понять, что он отчаянно хочет, чтобы я полностью впустила его в свою жизнь. В его взгляде была безмолвная мольба, когда он смотрел на меня. Это будоражило все мои эмоции, особенно сегодня, когда я чувствовала себя плохой матерью, и ужасным человеком.

И поэтому я продолжала сдерживать эмоции и едва встречала его взгляд. Я была не лучшей компанией в эту минуту, но его мама не сказала ни слова. Его отчим взял Элая, как только мы приехали. Это было так мило. Я хотела бы насладиться этим моментом, но все, о чем я думала, — это о том, как ужасно себя чувствую и мне не следовало отпускать детей к Скотту, если меня это не устраивало. По правде говоря, пока Скотт не изменится, мне не будет комфортно. Я не могла заставить его или его семью навещать Люси и Элая. Все усложнялось тем, что Скотт постоянно подводил Люси, говорил, что приедет за ней, но так и не появлялся. Но его родители винили во всем меня, ведь это я выгнала Скотта из дома и разрушила нашу семью.

Каждую нашу встречу они становились все хуже и хуже. Все, о чем я могла думать, — это об угрозе Лилли, прозвучавшей, когда я уходила. Неужели она попытается заставить Скотта обратиться в суд по поводу опеки? Я была хорошей матерью. Скотт был безработным и жил с родителями. Но разве от этой информации мне стало легче? Нет. Я жила в страхе, что Скотт подаст в суд на опекунство, с тех пор как поймала его на измене и заставила уйти.

— Элайджа сказал, что ты любишь машины, Люси? —спросил Хэнк, пока мы ели за столом в столовой.

Элай, все еще сидящий у него на коленях, несколько раз сунул руку в картофельное пюре Хэнка. Пожилой мужчина специально позволял ему это делать, постоянно подвигая свою тарелку ближе к Элаю. После третьего или четвертого окунания руки он наконец поднес ее ко рту, чтобы попробовать на вкус. Его маленькое пухлое тельце напряглось, а глаза расширились, когда он посмотрел вниз на тарелку. Кажется, ему понравилось, но он не был в этом уверен. Мама Элайджи все время пыталась забрать Элая у Хэнка, но пока это ей не удавалось. Однако женщина, похоже, не собиралась сдаваться.

Люси улыбнулась.

— Да. И ещё мне нравятся пони.

— У нас есть целая коллекция, которую Элайджи собирал в детстве, — сказал Хэнк.

Люси вздохнула.

— Я хочу посмотреть.

— Я покажу после того, как мы поедим.

Хэнк улыбнулся, глядя на Элая.

— Сколько еще детей ты планируешь завести? — спросила мама Элайджи.

Я подавилась куском мяса. Я схватила газировку и сделала глоток.

— Ты в порядке?

— Да.

Я потерла грудную клетку.

— Я тебя удивила? — любезно спросила она.