Меня смущало только одно обстоятельство. Я совершенно не знал, как ухаживать за девушками, совсем как герой Сергея Безрукова — Витя Сумрак из фильма «Каникулы строгого режима». У меня никогда не было серьезных отношений с противоположным полом и то, что называется «конфетно-букетным» периодом. Женщины, конечно же, были. В основном легкодоступные или путаны. А еще пять лет «зоны» тоже дали о себе знать, когда выходишь из заключения, женщина кажется тебе чуть ли не инопланетянкой. Я больше брал нахрапом и наглостью, как получилось с Прасковьей и Татьяной, но как подступиться к Аглае, пока совершенно не знал, хоть она и была моей служанкой. Я решил сегодня же поговорить с девушкой о своих чувствах, не откладывая в долгий ящик.

Утром Герасим привез нас с ротмистром в усадьбу Гарина. Навстречу бодрой походкой вышел бравый темноволосый приказчик лет тридцати, которого я не заметил в прошлое посещение.

— Чем могу помочь, господа?

— Нам нужно поговорить с Владимиром Ивановичем Гариным,– сказал я.

— Уехали-с. Еще третьего дня, на Баскунчакские озера. Будут только завра к вечеру. Что-нибудь передать?

— Передай, дружище, что твой хозяин сделал большую ошибку. Пусть сухари сушит…

Когда мы возвращались, я сказал ротмистру:

— Эта сука себе алиби обеспечила.

— Что обеспечивала?

— Алиби. Будто он тут не при чем. Шатры, навесы, столько дров сгорело… мужики целый месяц заготавливали. Станки эти твари испортили. Придется на неделю остановить завод, а у нас только серьезные заказы поперли…

— Я двоих из тарантайки видел в лицо, только кучера не разглядел.

— Да и я их запомнил. Кажется, даже встречал одного в Тимофеево…– я окликнул кучера.– Герасим, едем на завод! Наверняка там уже становой, я Тихона еще спозаранку за ним послал…

Но становой пристав Самохвалов приехал на бричке даже позже нас. Сегодня у стража правопорядка висели страшные мешки под глазами, глазки бегали и слегка тряслись руки.

— Господин хороший, да вы, никак, накушались вчера? — усмехнулся ротмистр.

— Есть маленько…– становой сурово свел брови к переносице.– Так что тут у вас произошло, пожар?

— Поджог, господин Самохвалов,– я показал на пепелища и показал охранника с перевязанной головой.

— Злоумышленники оглушили охранника, избили и связали моих людей в шатре и устроили поджог, испортили заводское оборудование. Мы преследовали их, но не догнали…

— Дело сурьезное…– вздохнул становой. — Большой ущерб?

Я заметил, что покатый лоб Самохвалова покрылся мелкими бисеринками пота.

— Тысяч шесть, это не считая работ по заготовке дров.

Ротмистр принес из брички шкалик и соленый огурчик.

— Пригубите, господин пристав! Не могу смотреть, как вы мучаетесь…

Самохвалов сразу повеселел и бодро потер ладони. Он мгновенно вскрыл горлышко бутылки и запрокинув в рот, выпил сразу весь шкалик. Становой выдохнул и смачно закусил огурчиком.

— Эха, хорошо пошла чертовка! — Самохвалов сразу порозовел как молодой поросенок. — Так сколько их было-то, этих лиходеев?

— Трое,– ответил я.– Есть подозрение, что они из Тимофеево.

— Найдем, господин Никитин. Можете не сомневаться. Отыщем ваших поджигателей.

— Есть информация, что молодчиков нанял помещик Гарин.

— Ваш соседушка? Да нет, не думаю… может конкуренты? Никому дорогу в последнее время не переходили?

— Я и ротмистр запомнили двоих, когда догоняли.

— Очень интересно… и как же они выглядели?

— Оба темноволосые, крепкие на вид. Лет около двадцати пяти. Один почти неприметный, а второй широкоскулый, губастый, волосы почти до плеч…

— Да,– кивнул ротмистр.– И взгляд такой неприятный, колючий…

— Очень хорошо…– пробубнил Самохвалов.

— Я одного подранил из кольта. Возможно, он в больнице или дома лечится, в любом случае наверняка к фельдшеру обращался…

Самохвалов задумался.

— Ну что же, будем искать… обязательно отыщем и накажем по всей строгости закона.

Становой попрощался, и вскоре умчал на бричке, оставляя за собой клубы дорожной пыли.

Я подумал, неплохо бы найти и нанять Еремея, главаря шайки рыночных жуликов. Кажется, они скорее бы отыскали поджигателей, нежели алкоголик-пристав Самохвалов…

Когда я приехал в село с гостинцами, ребятишки уже ждали возле школы. Сегодня все выглядели чистыми и нарядными. Девки в новеньких сарафанах шушукались в сторонке, с интересом поглядывая на меня. Когда бричка остановилась, я бодро спрыгнул. Степенно, как лебедушка, подошла Прасковья с караваем хлеба на расшитом полотенце, еще одна губастая девушка шла следом, она держала чарку на круглом серебристом подносе.