– Да, – согласился мистер Бредон. – Похоже на то. Реклама, судя по всему, содержит больше, чем видит глаз.

– Это верно, – мрачновато произнес мистер Хэнкин. – Ладно, запишите все, что придумаете, и приходите ко мне. Вы знаете, где мой кабинет?

– О да… в конце коридора, рядом с железной лестницей.

– Нет-нет, там кабинет мистера Армстронга. Мой – в другом конце коридора, возле другой лестницы, не железной. Кстати…

– Да?

– Да нет, ничего, – рассеянно проговорил мистер Хэнкин. – То есть… Нет, ничего.

Глядя на его удаляющуюся фигуру, мистер Бредон задумчиво покачал светловолосой головой. Затем, вернувшись к работе, весьма быстро написал несколько абзацев во славу маргарина и, держа листки в руке, вышел из комнаты. Повернув направо, он ненадолго задержался у двери в кабинет мистера Инглби и нерешительно уставился на железную лестницу. Пока он стоял перед ней, стеклянная дверь на противоположной стороне коридора открылась, и из нее выскочил мужчина средних лет. Увидев Бредона, он прервал свой бег к лестничной площадке и поинтересовался:

– Вы что-то ищете? Показать вам дорогу?

– О! Да, благодарю. Нет… то есть да. Я – новый копирайтер, ищу машинописное бюро.

– В другом конце коридора.

– А, понятно, огромное спасибо. Тут нелегко сориентироваться. А куда ведет эта лестница?

– Вниз, там куча помещений – главным образом кабинеты руководителей групп, совещательные комнаты, кабинет мистера Пима и нескольких других руководителей, а также типографский отдел.

– Ясно. Большое спасибо. А где вымыть руки?

– Тоже там, внизу. Если хотите, покажу.

– О, благодарю, огромное спасибо.

Мужчина припустил по крутой расшатанной винтовой лестнице, словно выпущенный распрямившейся пружиной. Бредон опасливо последовал за ним.

– Немного крутовато, вам не кажется?

– Да, это точно. Будьте осторожны. Один парень из вашего отдела на днях разбился на ней всмятку.

– Не может быть!

– Сломал шею. Когда мы подоспели, он был уже мертв.

– Что вы говорите?! Ну и ну! И как же, черт возьми, ему это удалось? Он что, не видел, куда ступает?

– Поскользнулся, полагаю. Должно быть, слишком быстро спускался. Со мной никогда такого не случалось. Лестница хорошо освещена.

– Хорошо освещена? – Мистер Бредон изумленно обвел взглядом световой люк наверху, потом – из конца в конец – коридор, в который так же, как в тот, что на верхнем этаже, выходили двери со стеклянными вставками. – Да, и впрямь хорошо освещена, – сказал он. – Наверняка поскользнулся. Если быстро бежать по лестнице, поскользнуться нетрудно. У него в подметках были сапожные гвозди?

– Я не знаю. Я его туфли не рассматривал. Думал только о том, как собрать его по кусочкам.

– Это вы его нашли?

– Я услышал грохот, выскочил и прибежал на место одним из первых. Кстати, моя фамилия Дэниелс.

– Вот как? Дэниелс, ну конечно. А в ходе расследования ничего не выяснилось насчет сапожных гвоздей?

– Я ничего такого не помню.

– О, ну тогда, должно быть, гвоздей не было. Я хочу сказать, если бы они были, кто-нибудь о них упомянул бы. То есть это было бы хоть каким-то объяснением, не правда ли?

– Объяснением для кого? – спросил Дэниелс.

– Для страховой конторы. Я имею в виду, когда одни люди строят лестницу, а другие скатываются с нее, страховая компания обычно желает знать, как это произошло. По крайней мере, так мне говорили. Я сам никогда с лестниц не падал – стучу по дереву, чтоб не сглазить.

– И лучше не пытайтесь, – сострил Дэниелс, обходя вопрос о страховке. – Вымыть руки – это туда: пройдете через вон ту дверь, а там по коридору слева.

– О, премного вам благодарен.

– Не за что.

Мистер Дэниелс рванул в комнату, забитую письменными столами, оставив мистера Бредона сражаться с тяжелой вращающейся дверью.

В туалете Бредон столкнулся с Инглби.

– О, – сказал последний, – вы сами нашли дорогу? Мне говорили, чтобы я вам ее показал, но я забыл.

– Мистер Дэниелс меня проводил. Он кто?

– Дэниелс? Руководитель группы. В его ведении несколько клиентов: «Слайдер», «Братья Хэррогейт» и еще кое-какие. Отвечает за макеты, отсылает клише в газеты и все такое прочее. Неплохой парень.