В комнате находилось около десяти существ, и занимались там они не игрой в карты, а настоящей оргией. В переплетении этой кучи тел я увидела знакомые макушки. Все существа, не стесняясь нас и правителя, продолжали заниматься сексом. Вот только мне сразу стало понятно, что тут что-то не так. Протолкнувшись к центру комнаты, я увидела очень любвеобильную парочку. Ими оказалась известная мне эльфийка и Юрафа. Что самое удивительное, даже смотря на меня, он не мог прекратить в нее вбиваться. Вначале меня охватила злость, но потом сработал какой-то инстинкт. Что уж слишком все неправильно. Даже если ему нужно было заниматься сексом с ней, то пожалуйста. Вот только они, как минимум, должны были смутиться появлению правителя, но все будто не замечали нас. А вот эльфийка заметила и начала громко смеяться.

Ко мне подскочил вампир, пытаясь собой закрыть обзор и при этом умудрившийся содрать Юрафу с нее. Но его тело так и продолжало совершать движения по инерции. А я, между делом, шепнула мужу вырвать для меня у того клок волос для проведения анализа. Вызванные стражники растащили всех, и с ними стали заниматься дворцовые лекари. Как они тут все оказались, я не поняла, мне было не до этого.

— Что, не такая уж ты и нужная, раз один уже променял тебя на меня, значит и остальные поступят так же! — продолжала смеяться эта эльфийская сволочь.

Подойдя к ней, сдернула ее со стола на пол за волосы и подтащила к лекарю. Пока я делала это, выдрала приличный клок волос и пошла на выход. Рядом со мной оказались мужья, благо дети в этот момент катались на синяле на балконе и не видели всего этого. Не поняла как, но я снова оказалась в зале. Подняла руку, в которой все еще был хороший такой клок волос. Скрутила его аккуратненько и попросила некроманта убрать. Тот понял меня правильно, и достал из потайного кармана специальный мешочек, куда и убрал.

— Будешь делать порчу? — раздался знакомый голос верховной ведьмы.

— Обижаете, проклятье, только проклятье и ничего больше! — хмыкнув, ответила ей.

Подойдя к ближайшему столу, взяла бокал и сделала глоток. Из такого количества разнообразных напитков я могла схватить приторно сладкое эльфийское вино, а мне нужен был крепкий алкоголь. Заметив нас, подошли уже знакомые демоны и незнакомые титаны.

— И как Вам прекрасное эльфийское вино? — спросил один из демонов.

— Никак, — было ему от меня хмурым ответом.

— Может, тогда сменим напиток? — как фокусник достал бутылку их демоновского пойла.

Мы с верховной ведьмой, не сговариваясь, вылили вино из бокалов в ближайший цветок. Нам оттуда совсем не благородно икнули. Мы протянули свои бокалы демонам, на что правитель накрыл лицо рукой, видимо, смекнул, чем это закончиться. Мужья повторила за нами. И после крика в голове Малыша: «Что, опять?», — я поняла, что веселью сегодня быть, в такой-то компании демонов, титанов, нашей семейки и верховной ведьмы.

Глава 38

Вечер бы очень бурным, потому утром мозг мог предложить только сдохнуть и как можно быстрее. Голова трещала безумно, даже череп стонал и скрипел, как гнилое дерево. Во рту все настолько пересохло, что даже язык присох к нёбу. Кое-как разлепить удалось только один глаз. Самое сложное было не дергать головой, так как при малейшем ее движение, уснувшие дятлы начинали долбить с удвоенной силой. Попытка рассмотреть окружающую меня обстановку одним глазом, и не крутя головой, была тем еще аттракционом, чуть глаз не выпал от стараний. Но одно стало понятно точно, я на корабле, и благо на своем. Вот что больше всего меня настораживало, почему я абсолютно не чувствую своего тела, только глаз и то один. Чувствовала себя, каким то одноглазым поленом, которое начал строгать папа Карло, а потом резко бросил и забыл. Точно помню, в прошлую пьянку тоже было желание сдохнуть, но была возможность двигаться, и хоть как-то ощущать свое тело. И чтобы разобраться, нужна помощь.

— Малыш спасай… — сформулировала задачу и крик о помощи, очень тихо и мысленно.

— Ой, какая прелесть, кто это у нас тут такой проснулся! Такая красавица, прям победительница на конкурсе «Лучшая нежить»! — хихикал этот гад.

— Марк, Малыш, спасайте, я совершенно не чувствую тело. У меня только глаз и то еле шевелится. Что происходит? — ну раз эти смеются, то, думаю, я все-таки не умираю.

— Да не паникуй ты! Тебя так облепили, что удивительно, как вообще говорить можешь! — голос Марка мне не понравился, он тоже былкакой-то страдальческий.

— А с тобой-то что? — как странно слышать его тихий шёпот.

— И ты еще спрашиваешь, что со мной? Вчера тебя не устраивало, что синял не пьет, и не знает радости взрослых, а теперь спрашивает, что с тобой! — перед моим глазом, появилась ну очень помятая морда с закрученными усами.

— Так, допустим, но это не объясняет, почему я не чувствую тело, и кто меня, скажите, пожалуйста, облепил? — соображалось ну очень плохо.

— Кто тебя только не облепил, устроили тут свальный грех, а у тебя, между прочим, дети на корабле, — отчитывал меня Малыш, в мою голову полезли ну очень плохие мысли после его слов.