— Сколько у меня времени?

Игривая усмешка тронула его губы.

— Месяц слишком рано?

Мои брови взлетают вверх.

— Ты серьезно?

— Женщина, будь моя воля, я бы потащил тебя в загс в понедельник.

— Тогда ладно. — Дотягиваясь до своего телефона на столе, я открываю календарь. — Двенадцатое... ноября?

Лиам проверяет календарь, затем кивает.

— Мне подходит.

— Какая именно должна быть свадьба? — Спрашиваю я, откладывая устройство и устраиваясь поудобнее.

Он поднимает левую руку и заправляет пару прядей мне за ухо.

— Я хочу, чтобы твои волосы были распущены.

— Хорошо. — Когда он больше ничего не говорит, я спрашиваю. — Это все? Тебе нечего добавить?

— Я заплачу, ты планируй.

Посмеиваясь, я киваю.

— Хорошо, но если у нас будет свадьба в черном, не сердись.

— Определенно не черный. Я хочу, чтобы ты была в белом.

— Мы можем устроить ее в той же церкви, где мы отпевали папу?

Он кивает.

— Мне бы этого хотелось.

Я прижимаюсь ближе и, положив голову ему на плечо, еще раз облегченно выдыхаю и закрываю глаза.

Финна больше нет.

Больше никаких сицилийцев.

— Что теперь будет?

— Что ты имеешь в виду?

Я двигаюсь, кладя подбородок ему на плечо.

— Ты разобрался со своими врагами. Что теперь?

— Работа. Мне нужно нагнать чертову уйму дел. — Он целует меня в кончик носа. — И я должен заняться приготовлениями к нашему медовому месяцу.

Волнение вспыхивает в моей груди.

— Где?

— Бали. Я думаю, тебе бы понравилось.

Ухмыляясь ему, я поддразниваю:

— Если подумать, давай сделаем это в понедельник в загсе.

Он качает головой.

— Я хочу, чтобы ты шла к алтарю.

Внезапно мне приходит в голову, что убийство Лиамом Финна вряд ли пройдет хорошо в его семье. На моем лбу появляются тревожные складки.

— А как же твой отец? Разве он не расстроится из-за того, что ты убил Финна?

Черты лица Лиама напрягаются.

— Мне действительно похуй, что он чувствует. — Качая головой, он добавляет. — Я отрекся от него. Единственная семья, которая у меня есть, – это ты, мои люди и мой дядя.

— Твой дядя придет на свадьбу?

— Да, Киллиан будет там.

Мы замолкаем, просто счастливые быть рядом друг с другом. Через некоторое время Лиам бормочет:

— Ты не воспользовалась кредитной картой, которую я тебе дал.

— Честно говоря, я забыла, что она у меня есть. — Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на него. — Ты хочешь ее вернуть?

— Нет, она твоя. Пожалуйста, пользуйся ею. На все, что тебе нужно. Для свадьбы. — Он обводит пентхаус жестом. — Все, что ты захочешь.

Я снова выпрямляюсь, затем спрашиваю:

— Какой лимит на свадьбу?

Лиам поворачивает голову, глядя на меня.

— Нет лимита.

Нахмурившись, я качаю головой.

— Ты должен дать мне лимит. Я не хочу потратить тысячу долларов на цветы и попасть в неприятности.

Его губы медленно изгибаются в горячей ухмылке.

— Детка, если ты не будешь тратить хотя бы сто тысяч долларов в месяц, у тебя будут проблемы.

Мои глаза расширяются от суммы. Лиам наклоняется ближе, прижимаясь поцелуем к моему горлу.

— Так много гребаных проблем.

Когда он начинает толкать меня на диван, я протестую:

— Твое запястье.

— Не та часть тела, которая мне нужна, чтобы трахнуть тебя.

Глава 46

ЛИАМ

Утро понедельника я провожу на похоронах с Уиллом рядом со мной.

Мы наблюдаем за службой, находясь на безопасном расстоянии от каждой могилы, чтобы члены семьи не заметили нас. На каждых похоронах я вижу своих людей, рассеянных между скорбящими. Меня успокаивает то, что они там.

Наклоняя голову в сторону могилы Джимми, я говорю:

— Дай мне минутку.

— Я подожду у внедорожника, — бормочет Уилл.

Идя по ухоженной лужайке, я бросаю взгляд на надгробия, направляясь к месту последнего упокоения Джимми.

Я останавливаюсь перед могилой и вздыхаю.

— Привет, старина. Надеюсь, ты устроишь им там ад. — Я присаживаюсь на корточки и смахиваю пыль с темной мраморной плиты. — Прости, что я делаю это задним числом, но я попросил Киару выйти за меня замуж. Мне действительно нужно твое благословение. — Я читаю его имя, чувствуя боль потери глубоко в своем сердце. Не имея собственных слов, я снова краду для него. — Есть ирландское благословение, которое ты всегда произносишь перед тем, как напиться до чертиков. — Я делаю глубокий вдох. — Я обещаю, если я и украду, то только для того, чтобы украсть ее сердце. Если я обманываю, то только для того, чтобы обмануть смерть и остаться с ней подольше. Если я буду сражаться, то только для того, чтобы защитить ее. — Затем я добавляю свои собственные слова. — Если она заплачет, это будут слезы счастья. Если ей больно, это будет потому, что она рожает наших детей. — Я прочищаю горло и, достав из кармана куртки перочинный нож, раскрываю его и режу большой палец. Прижимая каплю крови к могильному камню, я говорю. — Я даю эту клятву на крови тебе, Джимми.