Шрифт:
— Третий — Аристарх Самосский, — ответил Гераклид. — Чем-то он напоминает Филолая, потому что поместил в центре мира огонь. Но не фантастическую Гестию, а Солнце, которое, как видно, и есть священный очаг вселенной. Ведь Аристарх доказал, что оно намного больше Земли. Сейчас я покажу тебе его систему. Ты, Земля, идешь на мое место. Я, Солнце с планетами, ухожу в центр зала. Все планеты, и Земля в том числе, обращаются вдоль стен, вокруг лучезарного светила. Только Луна по-прежнему ходит вокруг Земли и вместе с ней вокруг Солнца. Ну и, конечно, Земля, как у Филолая, вращается еще и вокруг оси.
— Как интересно! — Гармония закружилась по комнате, обегая ее по узорному кольцу мозаики.
— Что за танцы исполняет здесь принцесса? — спросил вошедший Зоипп.
— Танец Геи, летящей вокруг Гелиоса, — весело откликнулась девушка.
— Я обучал ее астрономии, — смущенно признался Гераклид.
— Боюсь, это кончится чем-нибудь ужасным, — проговорил Зоипп с притворной мрачностью, — например, новой поэмой!
МАРК
Желаю здоровья».
Гераклид с удивлением разглядывал полоску папируса. С чего это вдруг Марк, который после приезда не удосужился ни разу поговорить с ним, вдруг приглашает его в гости? Какое-нибудь дело? Но какое дело может быть у отпрыска знатного римского рода к скромному искателю знаний из Афин? Заскучал и хочет поболтать?
Письмо заинтересовало Гераклида, и он решил посетить Марка. Назавтра к дому подъехала легкая двухколесная повозка, запряженная сильной лошадью. Молчаливый возница пригласил Гераклида сесть, устроился рядом и повез из Ахрадины в Эпиполы по полого поднимавшейся улице, еще не просохшей после утреннего дождя.
Они миновали арки акведука, знаменитые каменоломни, где когда-то сиракузяне держали пленных афинян, свернули в какую-то боковую улочку и попали в места, мало знакомые Гераклиду. Наконец повозка въехала в цветущий сад и остановилась перед небольшим красивым домом. Несколько слуг встретили Гераклида и помогли ему сойти на вымощенную мраморными плитами площадку.
Марк ждал гостя во внутреннем дворике, со всех сторон окруженном опиравшимися на колонны навесами.
— Помнится, ты не собирался задерживаться в Сиракузах, — сказал Гераклид, оглядываясь, — по, вижу, устроился основательно.
— Да, — ответил Марк, — я ехал сюда с небольшим дипломатическим поручением, которое выполнил очень быстро, и уже собирался домой, но меня задержали обстоятельства. Потом еще тут подвернулось дело, которое принесло мне немало пользы. Правда, сейчас дела пошли хуже. Слышал про Тразиментское озеро?
— Слышал.
— Ужасно! — воскликнул Марк. — Такое поражение наших войск, огромные потери… И сразу уменьшение заказов.
— Ты занялся торговлей?
— Немного. Вообще в нашем сословии такие занятия не приняты. Но я, собственно, только помогаю Аполлониду. Все сделки идут через него, так что моя репутация не страдает. Зато мое чутье и знание римских вкусов…
Гераклид пил вино, слушал хвастливую болтовню Марка и не мог понять, что же нужно от него римлянину?
— Послушай, Марк, — сказал он, — Рим сейчас сражается с врагами. Как же ты, римлянин, сидишь в безопасности, вдали от битв и лишений?
— Да, мне это тяжело, — ответил Марк, — я писал отцу, просился в войска, но он ответил, что Риму будет полезнее, чтобы я, пока идет война, оставался здесь. Но я не теряю времени даром. Может быть, это случилось благодаря тебе, только я увлекся наукой. Особенно меня привлекает оптика. И знаешь, я обнаружил, что твой учитель Архимед — прекрасный мистификатор!
— Что ты говоришь, Марк! Побойся богов!
— Не убеждай меня. — Марк поднял ладони, словно заслоняясь от возражений. — Я верю только опыту, по сравнению с ним бессильны любые доводы. Помнишь то составное зеркало, которое зажигало на расстоянии?
— Конечно, — кивнул Гераклид.
— Так вот, после некоторых опытов я заподозрил обман, а теперь просто уверен, что Архимед ловко одурачил всех, включая и царя. Вероятно, в колеснице была жаровня с угольями, и в нужный момент ее перевернули, дернув за веревочку. Осветить колесницу зеркалами Архимед мог, но поджечь на таком расстоянии нет.
— Что ты говоришь? — возмутился Гераклид. — Не было же никакой веревочки!
— На то и искусство. Я вот вчера видел в театре, как Медея улетела на небо верхом на драконе! Тоже будешь говорить, что дракон был натуральный? Я готов представить тебе доказательства. Но давай все-таки сперва пообедаем.
Марк распорядился, чтобы принесли ложа и трапезы. Подали вареное мясо с острым соусом и зеленью.
— Помнишь наши беседы на корабле? — разглагольствовал Марк. — Я еще тогда предостерегал тебя от веры в теорию. Только здравый смысл чего-то стоит, а все эти рассуждения, теоремы, доказательства — бесполезная трата времени. — Там столько путаницы, что и не заметишь, где ошибешься. Даже такой, если верить тебе, талант, как Архимед, приходит к совершенно ложным выводам.